Вик Разрушитель 6

Лидия хихикнула:

— Они же всю Венецию на уши поставят!

— Не без этого, — я с удовольствием прищурился, разглядывая Лидию. — Наша «золотая» молодежь умела кутить не хуже средневековых студиозов.

Великая княжна сегодня выглядела чудесно. На ее в меру открытой шее сверкало колье, густые волосы свободно падали на плечи, сверкая медным отливом, губы слегка подведены помадой под цвет платья, умело наложенные тени мгновенно изменили плавные линии лица, которое приобрело взрослость и загадочность.

Я не сразу понял, что меня смущает в Лидии. Только потом дошло, что девушка резко подросла, став вровень со мной. Значит, надела туфли на высоком каблуке. Не хочет выглядеть перед венецианским принцем на голову ниже. Психологически будет трудно общаться, когда высокорослый Пьетро станет смотреть на нее сверху.

— Великолепно выглядишь, — успел я шепнуть Лидии на ухо, прежде чем камердинер на двух языках проорал приглашение входить в обеденную залу.

— Спасибо, — зарделась княжна, чем вызвала новый приступ зубовного скрежетания у свитских.

Мне пришлось отстать, так как относился к мелкой сошке вроде венецианских сеньоров, приглашенных на торжество, и по всем раскладам должен был идти в последних рядах. Радовало то, что Куракин вошел в их число. Ничем примечательным для меня этот ужин не запомнился. Сначала была напыщенная речь дожа Луиджи Мочениго — крепко сбитого дядьки с холодным взглядом дельца, — о том, что ему очень почетно и лестно принимать в своем доме наследника русского престола с очаровательной супругой и с не менее очаровательной дочерью. В чей огород камень, понимали все. Меня, кстати, не представили, за что я дожу был благодарен.

А потом с ответным словом выступил цесаревич Юрий Иванович. Он тепло отзывался о гостеприимстве венецианцев и хвалил их за то, как им быстро и качественно удалось приготовиться к соревнованиям экзо-пилотов.

После десятка тостов от местных аристократов, перемежающихся выпивкой, гости стали вести себя раскованно. За столами, расставленными буквой «п», взлетал смех, громкие споры, кто-то с кем-то отчаянно торговался за право беспошлинного провоза через порт Венеции эксклюзивных товаров, где-то уже серьезно рычали друг на друга, вспоминая былые обиды. Итальянский я так и не выучил, потому что лингво-амулет, предложенный господином Брюсом, не подходил мне по причине его магического содержания. Никакие уловки не помогли, амулет просто отказывался работать…

Наши парни все чаще стали обращать внимание на скромно сидящих итальянских девушек из знатных семей. Те почувствовали интерес со стороны симпатичных молодых княжичей, стали строить им глазки, что незамедлительно вызвало возмущение у сопровождавших их родственников. Здесь так было принято: сопровождать девушку должны были мужчины рода или жених со своими друзьями.

Я без спешки цедил уже второй бокал шампанского, не обращая внимания на подколки Куракина и его дружков. Холодно просчитывал, на сколько идиотов мне хватит сил. Думаю, пятерых или шестерых запросто размажу, но зачем? Здесь хватает итальяшек, которые не против почесать кулаки о морды нахальных русских. У меня иная миссия. Я периодически поглядывал за Лидией и Пьетро, стараясь не упустить момент, когда они выйдут из-за стола и направятся на балкон или на улицу смотреть фейерверк.

Еще через полчаса хозяин дома сам понял, что гостям пора проветриться. И зычно объявил о запуске салюта. Для этого предлагалось подняться на крышу (даже так!), чтобы лучше видеть все великолепие, которое специально подготовили для семьи цесаревича.

— А где выход на крышу? — спросил я коренастого и крепко сбитого паренька, княжича Лешку Щенятева, который тоже скучал за столом. Он хоть и прикладывался к бокалу с вином куда чаще, чем я, но держал себя в руках, используя легкие магические трюки, чтобы быстро не опьянеть. Правда, не понимал, почему это не помогает. Сидели мы слишком близко, поэтому антимагия воспринимала чародейские плетения как угрозу носителю.

— Черт его знает, — чуточку заплетаясь языком, ответил Щенятев. — Пошли, поищем, пока туда вся орда не рванула!

Я охотно принял его предложение, разумно просчитав, что Лида и Пьетро будут там обязательно. Мы как два закадычных друга обнялись и вышли из залы, громко голося незамысловатую песню, вызвав удивление гостей, лакеев и бодигардов.

— Не такая она, не такая,

Я скажу, точно зная предмет.

Я у многих в объятиях таял,

Но таких, как она, больше нет.

В нашей жизни, где всё на продажу,

Цены мне по карману вполне.

Сразу я не врублюсь в это даже —

Что же ей не хватает во мне?

Карман загружен,

Прикид утюжен,

И голова идей полна.

Но я ей нужен,

Как хрен на ужин.

Моя любовь ей не нужна [2].