Вика в электрическом мире

Он штудировал йогу, он изучал наследие Рерихов, он добыл неопубликованные записки Вольфа Мессинга, он читал трактаты кришнаитов, он встречался со всеми доморощенными и приезжими шарлатанами, он пытался переводить древние кабалистические знаки, изображения которых удалось переснять с микрокопий в научной библиотеке… И он безбожно экспериментировал на себе. Однажды, отчаявшись, он решил повторить причину (как он ее для себя вычислил) того самого своего перевоплощения – медленное умирание и уверенность в неминуемости смерти. Забравшись в горячую ванну, он лезвием вскрыл себе вены. Однако, потеряв сознание, он провалился в глухую черноту, не обещавшую мистических откровений. Чудо же явилось в иной и неожиданной ипостаси: в обличье соседей снизу. Он не выключил в ванне воду, та побежала через край и затопила нижний этаж. Соседи, устав звонить и стучать, решили, что хозяина нет и дверь выломали. Его спасли.

В другой раз, начитавшись англоязычной демонической литературы, он в течении пяти дней питался исключительно собственной кровью, сливая ее в стакан из вновь перерезанной вены и произнося предписанные грязные заклинания. Но он так и не научился от этого, как обещала подлая книга, моментально и безошибочно определять дату время и причину будущей смерти своего собеседника.

Что-то не давалось ему. Что-то не давалось. Давались только откровенные фокусы, не имеющие ничего общего с паранормальными способностями или мистикой. И в них он напрактиковался так, что, не имея никаких иных стремлений, но имея необходимость чем-то зарабатывать на жизнь, стал артистом труппы захудалого провинциального цирка. Почти десять лет пилил он ящики с гетерами и, совершая глупые пасы, превращал в куриц носовые платки… Но параллельно, параллельно он продолжал с упорством обреченного изучать СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОСТЬ.

Возможно, это помогло ему. А может быть, кто знает, наоборот, помешало тому что свершилось, свершиться еще раньше. Как бы то ни было, но однажды ночью сновидение явило ему пылающую изумрудно-зеленую пятиконечную звезду с белым, напоминающим стилизованную букву «M», знаком в центре; и он услышал удивительную нечеловеческую музыку вечности, и некий голос (а может быть и не голос) на этом фоне объяснил ему: то, что он видит – эмблема его высшего наставника, с которым отныне будет он находиться в постоянной и непрерывной телепатической связи…

Годи стал контактером. Но днем связь его была односторонней: некто смотрит вместе с ним его глазами, но они не общаются. Это происходит ночью. И тогда он узнает все новое и новое о мире (точнее – о мирах) и о себе. Иногда мне кажется, что покровительство высших сил несколько тяготит его, он ведь безумно горд. Но ни разу он не высказал этого впрямую.

Присев у камина с чашечкой кофе, Годи порой рассказывает мне о своих путешествиях во Вселенной. Признаться, поначалу мне казалось, что все это он попросту сочиняет. Наверное оттого, что начал он с рассказов наиболее парадоксальных, подавая их в слегка ироничной манере и не сразу объяснив, откуда он излагаемое почерпнул.

Так поведал он мне о некоей расе разумных человекоподобных существ, эволюция которых пошла по своеобразному пути. Как известно, старение и смерть от старости – необходимый атрибут земной жизни, ибо смена поколений дает возможность существовать все новым и новым индивидам. В том мире, о котором рассказал мне Годи, смерть также является необходимым атрибутом, но механизм его воплощения несколько иной. Просто все в этом мире, от низших земноводных до высших гуманоидов, в определенный срок кончают жизни самоубийством. Смерть родного и тут – большое горе для близких, но никто и помыслить не может о том, что можно было бы не убивать себя: самоубийство в определенный срок такой же древний и мощный инстинкт, как инстинкт самосохранения и продолжения рода.

Что показалось мне наиболее занятным, так это рассказ Годи о том, как тут относятся к тем, кто не желает-таки (это случается крайне редко) убивать себя. Их считают серьезно больными. И лечат. Умертвить насильственным путем их никто не пытается: негуманно убивать больного. Такие больные проживают три, четыре, а то и пять обычных сроков жизни, не старея и пребывая в отличной физической форме. Но нет на свете существ несчастнее их: они чувствуют себя изгоями, позорящими свой род. В конце концов, терзаемые этим чувством, они выполняют-таки свой естественный долг.

Другой его рассказ был о трехполых существах с третьей планеты звезды WDL-362. Будучи крайне эмоциональными, они создали бездну произведений литературы и иных видов искусств о несчастных влюбленных, не сумевших найти третьего партнера одинаково пламенно желаемого первым и вторым. Или желаемого ими обоими, но влюбленного лишь в одного из двух. Вариантов тут масса, и то, что у нас называется «классическим треугольником», на WDL-362 заменяет несколько разнообразных многоугольников.