Вихрь переправ

Все давно проснулись, если, конечно, можно было назвать сном ту неудобную дрёму, и ждали, когда кто-то первым даст сигнал к подъёму. Ведь никому не хотелось быть не учтивым по отношению к товарищам, ненароком прервав драгоценный сон неловким шорохом. Поэтому, радостный возглас Эрика был воспринят чуть ли не гимном свободе. Свободе от неудобства.

– У тебя слюни на щеке засохли, – заметил Виктор Эрику, когда поднялся на затекшие ноги.

– Ерунда, Вик, – беззаботно бросил юноша, плюхнувшись на свободный уголок дивана. – Главное, что ночь позади. Как же здесь холодно!

Несмотря на напускную браваду, Эрик ёжился и кутался в пальто.

– Ага, – кивнул Виктор, растирая ладони. – Осень, она везде одинакова. Без отопления проберёт до костей.

Юна сидела рядышком и потирала сонные глаза. Без сомнений, она лучше друзей перенесла ночлег в сторожевом домике, но долгожданный безмятежный сон настиг её лишь на подступах утра, и потому она широко зевала, пребывая в состоянии полудремоты.

– А где Сеера? – спросила она, растерянно оглядываясь по сторонам.

Кошечка сослужила ночью отличную службу: тепло её тельца, к которому вплотную льнула девушка, согревало и ободряло. И Юне хотелось хоть как-то выразить свою признательность миниатюрной компаньонке.

– Не волнуйся, Ласточка, кошки по утрам бодрствуют и охотятся, – сказал Виктор, разминая ноги. – Вот и Матфеева кошка на охоту ушла. Ей же нужно питаться как-нибудь.

– Да-а-а, – задумчиво протянул Эрик, сглатывая голодную слюну. – Хоть кто-то может себе живот набить.

– Не переживай, Эр, – добродушно пообещал Виктор Сухманов. – Скоро мы покинем это гостеприимное жилище.

– Скорей бы, – буркнул Эрик, и в тот миг его живот разразился громким урчанием. – Вот! И мой желудок говорит о том же.

– Фей, а твой ворон тоже на охоту улетел? – поинтересовалась Юна, заметив, что Матфей единственный молчит.

– Хто ж его знааэт, – промычал юноша. Вид у него был унылый и безрадостный, и как показалось подруге, даже немного тревожный.

– Ты чего? – удивился Эрик. – Говоришь так, будто у тебя язык отнялся.

– У мена щеха затекла, – простонал Матфей и потряс левой рукой. Она болталась как не живая. – И руха тоже.

– Да ты отлежал руку и лицо, – обеспокоилась Юна. – Ничего, скоро пройдёт. Нужно пройтись, пошевелить конечностями.

– У тебя на пол-лица слюней, приятель, – самодовольно усмехнулся Эрик. – Это ж надо так заспаться.

– Хде? – Матфей смущённо принялся здоровой рукой растирать то место, где должны были быть засохшие остатки сна. – Ничехо не чувстуу.

– У меня есть платок, – предложил Эрик, вытаскивая из кармана брюк аккуратно сложенный вчетверо кусочек ткани. – Правда, я им вчера немного попользовался, но он ещё вполне пригодный.

– Ну ужнее, блахдару, – отмахнулся от протянутой помощи Матфей. – Я сам.

– Хозяин – барин, – отчеканил в ответ Эрик и, смачно сплюнув на сероватую поверхность платка, принялся утирать белёсые затёки на собственном подбородке.

Вскоре кровь прилила к отлёжанным местам, и под кожей защипало сотнями маленьких иголок. Матфеево лицо раскраснелось настолько, будто он испытывал сильнейшее смущение.

– И Рарога нет, – подвёл итог окончательного смотра Виктор. – Может, они нас дружно покинули? Ну, как крысы бегут с корабля. А эти из грязного, вшивого дома.

– Надеюсь, вшей здесь нет. И блох тоже, – брезгливо буркнула Юна и придирчиво всмотрелась в диванную обивку, но поняв всю абсурдность запоздалой проверки, бросила пустое занятие.

– Да нет, – решительно отмёл предложение друга Матфей. – Они связаны со мной договором. Вернутся. Вон, Лиандр же никуда не убёг.

– Болван, он не в том состоянии, чтобы куда-то бежать, – жёстко произнёс Виктор, но тут же спохватился, явно смутившись резкости. – Что-то он тихо лежит. Посмотри, как он. А то я боюсь.

Матфей склонился над котом и прислушался. Лиандр дышал, компресс из белого мха сполз с его больного глаза ещё ночью. Оба кошачьих глаза были плотно закрыты и чуть заметно вздрогнули, когда юноша коснулся тёмно-серого носика. Сухой и горячий вечером, теперь он был влажным и прохладным. Воспаление остановилось, жар ушёл.

– Я не спец, но вроде твоему коту лучше. Иди и сам убедись.

Виктор тут же оказался рядом и осторожно потрогал мордочку Лиандра.

– Кажись, он и, правда, оклемался, – с воодушевлением сказал он. Кончиками пальцев Виктор заботливо поглаживал взлохмаченную шёрстку на голове кота. – Ничего, дружище, ты выздоровеешь и ещё не один десяток мышей наловишь. А, может, и ворон.

– Э! Не надо о воронах тут говорить! – возмутился Матфей.

– Ребят, хватит время терять. Давайте отворим дверь и на улицу! – скомандовала бодрым, как и прежде голосом Юна. Ей не терпелось поскорей оказаться вне стен грязного помещения, от пыли которого чесался нос.

Второй раз повторять не пришлось. Виктор оттащил пластиковый подпор и распахнул вовсю ширь дверь, содрогнувшись от режущего уши скрипа петель.

– Не петли, а расстроенный контрабас, – заметил Эрик, выходя следом за Виктором.

– Это домик с нами так прощается, – рассмеялась Юна. – Он так соскучился по гостям, что не хочет с нами расставаться.