Вихрь. Шикарный (СИ)

- Ладно, любопытные вы мои, посвящу, чтобы головы себе не забивали неправильными догадками. - Он посмотрел на всех и начал. - Я не родной брат короля, только названный. Моя семья жила в небогатом районе, где вечерами рождающим в одиночку лучше не ходить. Не скажу, что там разгул преступности, но полно довольно сильных самцов, которые играясь задавливают своими щитами и принуждают. Как такового насилия не происходит, но неприятно. - Вздохнув, он расслабленно откинулся на спинку кресла, слегка съехав, удобно устроившись. - Я рос в окружении более взрослых ребят. Почти все моё окружение на десять-пятнадцать лет старше. Когда они игрались гормонами, я ходил под стол пешком. У меня лет с пяти появился друг. Его звали Эл Банш, но знали его все исключительно под кличкой "Саиф". Шаки, очень сильный, боевой, да ещё и первой категории. Он был хорошим другом, даже провёл через первую течку. И никаких посылов. Я рос, дружил с ним и его друзьями. Затем пошёл учиться, получил профессию объёмного счетовода, поступил на работу. Со временем вокруг меня стали пропадать друзья. Я ничего не видел и не понимал. Со мной Эл был культурным, понимающим другом и ни раз и ни два выслушивал мои жалобы на бросившего или сбежавшего парня. К моему двадцати-пятилетию у друзей Эла что-то стало наклёвываться в их каких-то странных делах. Я про них ничего не знал. Меня держали подальше, как маленького и глупенького. На тот момент я уже принял присягу, прошёл обучение военного дела, отмечался на ежегодных измерениях глубины сил.

Файхи вздохнул. Улыбнулся слушающим его людям, обдумал что-то, затем продолжил свой монолог. Его не перебивал даже вездесущий Суи.

- В двадцать шесть я встретил человека, доброго и нежного. Завязались отношения, я захотел ребёнка. Он против не был. На сроке в шесть месяцев Эл пришёл к нам ночью. Пьяный. Он был грубым, злым и раздражённым. Сообщил, что давал мне в волю нагуляться но не потерпит выродка во мне. Начался скандал, драка. Мою на тот момент пару шаки перекусил на раз. Я защищал сначала его, потерявшего сознание, а потом понял, что защищать уже надо самого себя. Но это было бесполезно. Он забил моего зверя, перекусил нить и…малыш не выжил. А я стал его игрушкой. Каждый отказ сопровождался побоями, хотя физически ни единой царапинки. Он бил моего зверя, каждый раз, когда я поднимал голову. Именно в тот момент я случайно оказался в нужном месте в нужное время. Эти дружки, да и Эл тоже, они сумели сделать так, что сам король попался на их уловку. Что именно они умудрились сделать не знаю, но он оказался в их руках. - Вздохнув, продолжил. - Я уже не помню, как там и что получилось, только названного братца протащил на своём горбу по подворотням кварталов на двадцать и спрятал в дыре, куда носа даже тупая крыса не сунет. Он, когда в себя пришёл, сказал куда мне позвонить и что сказать. Не прошло и часа, как мне руки заломили и чуть там же не кастрировали.

Файхи заулыбался. Он вспомнил, как все происходило, затем прикрыв глаза, продолжил:

- Именно тогда Бериан Эдо-Нейран назвал меня братом и крутившие меня звери отступили. Ещё и извинения принесли. В те годы спокойствия в Ивеаде не было, даже королевской семье угрожала эта группировка. И тут я, тот кто знает ее места, явки и пороли. Моим условием было закрыть Эла надолго. Его взяли, по моей наводке. Взяли, заперли, сделали все тихо. С этого момента я играл роль затравленного котёнка вдруг пропавшего братца Таиха. Таих был их вожаком, он все порывался меня подчинить, но какой-то незримый барьер, или метка шаки ему не давали додавить меня даже когда Эл исчез. - Он иронично пожал плечами. - По нему плакала дыба, но он все отсрочивал к ней визит. Примерно лет пять я работал под прикрытием и тут случилось неприятное. Эл передал Таиху, что это я навёл на него законников. Как ему удалось, не знаю, но меня чуть не убили. Я драпал оттуда со всех своих оставшихся силёнок. Меня почти нагнал Ревиль, но мне удалось ударить его подлым ударом. Я прикрыл его физической раной в ногу, а на самом деле бил в ложе. Этот удар меня научил правильно делать король, дабы я был способен отстоять себя, а если не справлюсь физически, то не дать и шанса своим убийцам для долгой и счастливой жизни. Ревиль отстал, и я точно знал, что у него осталось всего неделя жизни. Очень болезненной и спасти его будет невозможно спустя всего лишь сутки после нанесения раны.

Сев прямо в кресле, он потёр шею, поставив вторую руку на стол локтем. Закрыв глаза продолжил: