Вихрь желаний

Сделав два шага вперед, Тео замер так близко, что она невольно вдохнула густой мужской аромат, смешанный с запахом морозного вечера, и у нее сразу же закружилась голова. А еще ей захотелось спросить, откуда он, потому что было в нем что-то непривычное, что-то завораживающее…

Стоило ему закатать рукава свитера, как Бекки невольно отметила темные волосы и игравшие под кожей мышцы.

Почему ей вдруг стало так тяжело дышать?

– Не понимаю, почему ты тут живешь?

– Ч… Что?

– Дом явно нуждается в ремонте, я бы понял, если бы родители хотели, чтобы ты присмотрела за рабочими, но… Я могу называть тебя Бекки? В коридоре ведро. Сколько ты собираешься таскать его туда-сюда, прежде чем признаешь, что крышу пора чинить?

Бекки сама непрерывно обо всем этом думала, так что замечание Тео попало точно в цель.

– Состояние дома тебя не касается! – Она так разозлилась, что у нее даже щеки покраснели. – Ты здесь всего на одну ночь, да и то потому, что меня совесть замучила бы, укажи я тебе на дверь. Но это еще не дает тебя права… права…

– Говорить?

– Ты не говоришь, ты…

– Наверное, я просто сказал то, что ты и так знала, но на что предпочитала закрывать глаза. – Тео пожал плечами, поражаясь, насколько мало в ней желания произвести на него впечатление.

– Я буду внизу, – выпалила Бекки, не в силах произнести ничего более связного. Откуда вообще только берутся такие грубияны?!

Но он прав.

Что ж, похоже, нахальный незнакомец был именно тем, что нужно, чтобы она наконец собралась с силами и позвонила родителям. Пройдя на кухню, она плотно закрыла дверь. Дом пора продавать, но сами они никогда этого прямо не скажут.

Но… но… но…

Этих «но» было столько, что к концу пятнадцатиминутного разговора Бекки твердо верила, что совсем скоро у нее не будет не только работы, но даже протекающей крыши над головой.

Пытаясь собраться с мыслями и прийти в себя, она пошла наверх. Что будет, если она не сумеет найти новую работу? Она же профессионал в очень специфической области. И что будет, если новое место окажется в еще более удаленной деревне? Согласна ли она провести несколько лет где-нибудь в шотландской глубинке? Но что ей еще остается, если в Лондоне, Манчестере и Бирмингеме не окажется подходящих вакансий?

Да и оставшееся после разговора с сестрой чувство неудовлетворения…

Когда-то перед ней лежал весь мир… А теперь ей кажется, что она впустую потратила тут время. Вместо того чтобы двигаться вперед, она оставалась на месте.

Оторвавшись от мрачных мыслей, она с раздражением обнаружила, что незваный гость так и не удосужился оставить перед дверью мокрую одежду.

Неужели этот нахал вообразил, что здесь отель?

Что она, как какая-то горничная, будет терпеливо дожидаться, пока он соизволит выдать грязное белье для стирки? Да она вообще не обязана ничего ему стирать! А что, пусть едет по своим делам в мокрых брюках, воняющих затхлым озером…

Наверняка этот горожанин страдает комплексом собственной значимости и считает, что всегда и везде может поступать так, как ему вздумается. И говорить все, что придет в голову. Принимать ее гостеприимство и при этом спорить просто для того, чтобы позабавиться.

Разумеется, Бекки не имела ни малейшего представления, кто этот человек, но было в нем что-то помимо спортивной машинки и дорогой дизайнерской одежды, что так и кричало о его богатстве.

Или о силе.

Но в любом случае ни то ни другое не произвело на нее особого впечатления. Она никогда не станет тратить время на того, кто считает, что все в жизни сводится к деньгам, и только к деньгам. Не так ее воспитали.

Важно лишь то, что внутри. И пусть Фредди и оказался не для нее, Бекки все равно твердо верила, что рано или поздно встретит кого-то доброго, умного и заботливого.

Только пока она годами отказывается ходить на свидания, вряд ли у нее что-то получится, и она так и будет прозябать в одиночестве, пока подруги находят свое счастье.

Утонув во внезапном приступе жалости к самой себе, Бекки резко распахнула неплотно закрытую дверь гостевой спальни и… замерла, вцепившись в ручку.

Не зная, куда деть глаза, она все равно понимала, что, куда бы ни посмотрела, везде увидит Тео. Высокого мускулистого красавца с бронзовой кожей, шестью кубиками пресса и накачанными ногами атлета.

На нем не было ничего, кроме боксеров.

Открыв рот, Бекки попыталась что-то сказать, но смогла выдавить из себя лишь пару нечленораздельных звуков.

– Я как раз собирался положить одежду перед дверью.

Оказывается, под шерстяной шапкой скрывалась буйная копна кудрей, а под бесчисленными слоями зимней одежды…

Да и не такая уж она и кругленькая, как ему сперва показалось. Под свободной кофтой Тео легко разглядел идеальную фигуру в форме песочных часов. Что ж, похоже, сюда мода на атлетичные тела еще не добралась.

Чувствуя, как сильно его манят к себе пленительные изгибы, Тео торопливо отвернулся, чтобы скрыть эрекцию.

Он на нее пялится. Не в силах пошевелиться, Бекки застыла на месте, необычайно остро ощущая собственное тело. Почему он так ее разглядывает? И осознает ли это сам?