«ВикиЛикс», Березовский и убийство Литвиненко. Документальное расследование

Ответ Березовского: Он сказал, что считает, что именно на этой встрече его отравили. Он встретил там Лугового и еще двоих людей, с одним из которых был знаком, а с другим нет. Но об этом говорил не так определенно, как о самом Луговом. Только сказал, что один из тех двоих вызвал у него подозрение. И также сказал, что, по-видимому, он был отравлен чаем. Когда он пришел на встречу, Луговой предложил ему – Луговой или другой, Ковтун, я не понял точно – предложил ему выпить водки или вина. Он отказался, и тогда ему предложили выпить чай, который уже там стоял. Вкус показался ему странным. Но тем не менее он продолжил пить. Говорил, что даже сам не понимал, почему продолжил. И когда мы с ним это обсуждали в госпитале, я сказал, что немножко странно, что тебе предлагал Луговой выпить, потому что все хорошо знают, что ты вообще никогда не пьешь. Саша действительно никогда вообще не пил. Я не видел, чтобы он выпил даже глоток алкоголя. Поэтому было понятно, что он откажется. И после этого предложить чай – это как раз логично. Тем не менее, главное, что он сказал – то, что он считает, что он был отравлен в этот момент.

Мой комментарий. Все рассказанное Березовским в отношении отравления Литвиненко представляется мне сплошным вымыслом от начала до конца. Его слова направлены на описание версии отравления Литвиненко кем-то из посторонних для него людей. Версию о том, что Литвиненко не хотел пить чай в номере Лугового в гостинице Millennium, рассказывал затем, ссылаясь на якобы собственные источники, перебежчик, бывший резидент советской разведки экс-полковник Олег Гордиевский.

Только Гордиевский, который не присутствовал на описываемых им встречах (подобно Гольдфарбу в его показаниях в суде и книге «Смерть диссидента»), сначала в одном интервью говорил очень похожее на описание Березовским отравления Литвиненко в номере гостинице, а через три недели, нисколько не смущаясь, почему-то уже в баре той же гостиницы Millennium. За эти заявления Гордиевский, близко не стоявший с Литвиненко в тот день, был даже удостоен высокой британской награды.

А в 2008 году по злой иронии судьбы Гордиевский сам обвинил британские спецслужбы в нежелании расследовать его собственное отравление в 2007 году, как он считал все тем же таллием. Для меня поведение Литвиненко в госпитале после отравления вполне понятно. Он не имел контактов в госпитале ни с кем, кто не был бы зависим от Березовского. У него не было никакой возможности кому-либо рассказать реально, что с ним случилось. У меня были с ним разговоры на высокие моральные темы. О правде и неправде. Об истории с взрывами жилых домов в 1999 году, истории с отравлениями, заказными убийствами и другие подобные темы. Поэтому я понимаю его поведение в госпитале в начальный период, когда он еще был способен более или менее логически мыслить. К нему в госпиталь с этой целью приходил нечистоплотный журналист Дэвид Леппард, работавший по выдуманной Гольдфарбом совместно с самим же Литвиненко версии отравления бинарным ядом Березовского в 2003 году в зале лондонского суда. Уверен, что все посещавшие Александра Литвиненко люди пытались убедить его произнести так нужные Березовскому слова, но тот этого не сделал. В палате Литвиненко побывали его жена Марина, сын Анатолий, отец Вальтер, Ахмед Закаев, Александр Гольдфарб, его жена Светлана, режиссер Андрей Некрасов, неизвестные переводчик и адвокат, вероятно, адвокат Мензис, все из которых, уверен, могли произвести необходимую видео– или аудиозапись Литвиненко. Но никакой записи Литвиненко с обвинениями Путина и ФСБ они сделать не смогли.