Викиликс: Секретные файлы

Длившаяся с начала войны продолжительная дискуссия внутри администрации Буша о природе войны в Афганистане бесповоротно сместилась с «завоевания умов и сердец» во имя борьбы с повстанческим движением к борьбе с терроризмом, пренебрегая всякими заявлениями о том, что война хоть немного способствует защите афганцев. Борьба с терроризмом означает, что уничтожение террористов (со всем сопутствующим этому ущербом) является единственной целью. В 2009–2010 годах новой администрацией Обамы было сделано много заявлений о том, что военная стратегия в Афганистане будет смещена к борьбе с повстанцами. Теоретически противоповстанческие операции предназначены для завоевания поддержки местным населением правительства и его зарубежных покровителей, обеспечивая ему, в том числе, и защиту от так называемых повстанческих отрядов.

В Афганистане это должно означать защиту местного населения от нападений талибов и других действующих против правительства, США и НАТО отрядов. С другой стороны, противоповстанческие действия целиком сосредоточены на «уничтожении врага» — как это оговорено в случае с американскими военными. Однако проблема состоит в том, что «плохие парни» по версии Пентагона вовсе не обязательно таковые в конкретном селении или городке. И защита населения от талибов совершенно не обеспечивает защиты его от соответствующего «сопутствующего ущерба» во время ночных рейдов и авиаударов США и НАТО.

Умозрительно логика понятна: если приоритетом является защита гражданского населения, а не уничтожение как можно большего числа противников, есть гораздо больше шансов на поддержку местного населения. Но теоретические рассуждения не дают ответа на многие вопросы, когда речь идет о реальных событиях. Противоповстанческий план США, известный как «зачистить, удержать и застроить», по-прежнему основан на поиске и уничтожении повстанцев, будь то талибы или иные оппозиционные группировки. «Зачистка» направлена на непосредственную «очистку» районов от вооруженных противников США и их афганских союзников — во многих случаях без консультаций с лидерами местных афганских общин — путем их убийства. Но если кого-то из попавших в американский список на «захват или уничтожение» иногда и удается выследить и ликвидировать, в большинстве атак погибает намного больше гражданских. В части поддержки местного населения стратегия, направленная на как можно большее число убийств, обречена на провал.

К тому же по-прежнему непонятно, кто попал в «расстрельный список» Белого дома и почему. Бедолаги-афганцы, выданные американским солдатам как «террористы», часто — всего лишь старающиеся выжить обыкновенные местные жители, умудрившиеся попасть не на ту сторону и внезапно превратившиеся в «плохих парней». В большинстве случаев информатор получает за них вознаграждение от американцев. В опубликованных депешах наличествует документ, подготовленный всего через несколько месяцев после начала боевых действий, — официальный отчет Конгрессу, прямо указывающий, что всем известные «афганские полевые командиры обвиняются в предоставлении ложных разведданных американским войскам, в результате чего были нанесены ошибочные удары по гражданскому населению или прокарзаевским отрядам» [RL31389]. (Нужно заметить, что американские удары в нем упоминаются как «ошибочные» — и только разведданные, предоставленные полевыми командирами, считаются «ложными».)

Безусловно, несмотря на план противоповстанческих действий, весной 2009 года с большой помпой анонсированный Обамой как план по защите гражданского населения, в действительности операции Соединенных Штатов на местности влекут риск попадания гражданского населения под американские авиационные удары, под перекрестный огонь американских солдат и их противников, под взрывы придорожных фугасов и прочие действия, направленные против американцев и поддерживаемых ими правительственных войск, и под наказание талибами или иными отрядами повстанцев за предполагаемую поддержку американцев или их союзников.

На деле же заявленный администрацией Обамы перенос акцента с контртеррористических операций на противоповстанческие не происходил вовсе. Подразумевалось, что генерал Стэнли МакКристал, назначенный руководить ими, представляет новую разновидность военного стратега, который сфокусируется не на поиске и уничтожении врагов, а на его будто бы новой стратегии завоевания сердец и умов и защите гражданского населения. Но собственный жизненный путь МакКристала опровергает такое изменение. Его опыт начинался со старомодных контртеррористических операций во Вьетнаме. До того как попасть на афганскую войну в 2009 году, почти пять лет он командовал подразделениями сил специального назначения, преследуя конкретных лидеров «Аль-Каиды» и других повстанческих группировок в Афганистане, Ираке и Пакистане, что в первую очередь предполагало авиаудары и целенаправленные рейды — традиционные методы борьбы с терроризмом.