Викинг

— Да, сейчас у нас уже нет времени, — сказал он. — Мы должны вернуться прежде, чем отец пошлет людей на поиски.

— А что ты скажешь ему? — спросила Фиона, кутаясь в плащ.

— Правду, — ответил Торн, обнимая Фиону и ведя ее к дому. — Скажу, что у меня не было выбора. Я, возможно, поступил безрассудно — что ж! В свое оправдание я могу сказать лишь одно: твои чары оказались сильней, чем я мог предполагать. — Он тряхнул головой. — Это и в самом деле безумие!

Фиона поправила на плечах сползающий плащ и повернула лицо к Topнy.

— Нет, не безумие. Теперь я — твоя законная жена, которую ты взял после церковного благословения.

— Да. Наверное, это так и есть.

— Тогда сними цепь с моей шеи. Я больше не раба тебе, но жена. И как жена имею на это право.

— Я должен подумать, — нерешительно сказал Торн. Фиона замерла. Нет, уж коль скоро она стала же ной — законной женой Торна, она ни за что не примирится с это цепью на шее!

— Сними ее сейчас же!

Торн приподнял свою светлую бровь.

— Зачем, жена? И что у тебя на уме? Хочешь наложить на меня новое заклятие? Послушай, с меня уже хватит твоего колдовства!

— Разве жены викингов ходят с цепью на шее? — возразила Фиона. — Сними цепь, и это будет справедливо.

Фиона стояла затаив дыхание. Сделает викинг то, о чем она просит, или нет? Она молила бога, чтобы он это сделал. Тогда она укрепится в вере в то, что все происходит с ней во имя господне.

Торн некоторое время стоял в глубоком раздумье. Если он снимет эту цепь, то тем самым признает окончательно, что Фиона — его жена, а не рабыня. Но ведь так оно и есть, ведь он женился на ней. Брак, правда, был совершен христианским священником, а такой брак в глазах викинга не имел особого значения. Почему он пошел на это? Только для того, чтобы сломить сопротивление Фионы? Или причина его поступка гораздо сложнее и глубже? Так что же это было — помрачение ума, уступка похоти или страх перед черной магией? А может быть, что-то другое?

Гром и молния, он и в самом деле сошел с ума!

Фиона не могла скрыть возбуждения, когда руки Торна легли на ее шею. Что он сделает в следующую минуту, этот дикарь? Снимет цепь или просто свернет ей шею?

Стальные пальцы Торна безо всякого усилия переломили звенья цепи, Фиона облегченно вздохнула. Он отбросил снятую цепь в сторону, и она упала в траву, сверкнув на солнце.

— Готово, — сказал Торн и отступил на шаг назад. За спиной Торна Фиона увидела уже оседланного коня.

Она не стала говорить о том, насколько благодарна ему за избавление от позорной цепи, но невольно подумала о том, что быть женой викинга — не так-то, в сущности, и плохо.

Еще минута — и они поскакали по пустынной, залитой утренним солнцем дороге.

Поместье бурлило, когда там появились Фиона и Торн. Олаф как раз заканчивал снаряжать отряд для поисков пропавшего сына. Он молча посмотрел на Торна, окинул хмурым взглядом сидящую перед ним на лошади Фиону, и лицо старого викинга стало багроветь от гнева.

— Разрази тебя молния, Торн! Где ты был всю ночь? Мы уже стали думать, что тебя захватили в плен! Эрик Рыжий рыщет в округе со своими людьми, и мы боялись, что ты попал к ним в руки! — Олаф перевел взгляд на Фиону. — Ведьма была с тобой? Ну-ну. А твоя невеста между тем просто не находит себе места!

Торн спешился, помог спуститься Фионе и сказал: — Отошли своих людей, отец. Я должен поговорить с тобой, Торольфом и Роло.

— Идите, — коротко приказал Олаф, отсылая прочь собравшихся на поиски людей.

Фиона ушла вместе с ними.

Четверо мужчин отошли в тень высокого дерева, росшего во дворе. Здесь Олаф обернулся к старшему сыну.

— Так о чем ты хотел говорить с нами? — спросил он. — И о чем не должны слышать посторонние уши?

Торн не знал, как начать. Он стискивал челюсти так, что на его щеках надувались желваки. Наконец он заговорил, напрягая шею и подняв плечи:

— В момент помрачения ума я совершил нечто, о чем, возможно, еще не раз пожалею.

Торн расправил плечи и продолжил — уже увереннее и спокойнее. Он начал говорить, и самое трудное осталось позади.

Что сделано, то сделано, — продолжил он. — Прошлой ночью нас с Фионой обвенчал христианский священник.

Олаф ошеломленно ахнул и привалился к дереву так, что оно задрожало.

— Скажи, я правильно понял тебя? Нет, я не верю своим ушам! Скажи, что это была шутка! Это слишком страшно, чтобы быть правдой! Ты… Ты женился на ведьме? Ты сошел с ума! Да, ее колдовство оказалось сильнее, чем я думал. Но клянусь, я освобожу тебя, Торн! Я отсеку ей голову моим собственным мечом.

— Отец, позволь мне! — воскликнул Торольф, хватаясь за оружие. — Где она?

Признание Торна повергло Роло в шок, и он долго не мог произнести ни единого слова. Когда же он собрался наконец с мыслями, на губах его зазмеилась тонкая усмешка.