Викинг и Златовласка из Гардарики (Елизавета Ярославовна и Гарольд Гардрад)

Без дела викинги не сидели и честно отрабатывали содержание, назначенное князем. Они вернули Киеву завоеванные Польшей пограничные города, охраняли строительство оборонительных застав против кочевников‑печенегов на реке Роси.

Много раз бывая при княжеском дворе, Гаральд увидел старшую дочь Ярослава Елизавету — и влюбился в нее.

О други, я юность не праздно провел!
С сынами Дронтхейма[5]

вы помните сечу?Как вихорь, пред вами я мчался на встречу —
Под камни и тучи свистящие стрел.
Напрасно сдвигались народы мечами,
Напрасно о наши стучали щиты:
Как бледные класы[6] под ливнем, упали
И всадник, и пеший владыка, и ты!
А дева русская Гаральда презирает…

На самом‑то деле красивый викинг тоже пришелся по нраву княжне — он‑то знал женщин и не мог ошибаться насчет этих долгих взглядов, которые бросала на него прекрасная Елизавета. Она с восторгом слушала его песни — и им самим сложенные, и старинные скандинавские саги, которые Гаральд, может быть, не очень умело, но задушевно перелагал на русский язык прямо на ходу. Слушала о том, как прекрасный Бальдр был убит стеблем омелы, как хитрый карлик Альвис заболтался с Тором и пропустил рассветный час, после чего обратился в камень, сам себя перехитрив, как обманутый Сигурд женился на Гудрун вместо Брюнхильд и заплатил за это жизнью, а вместе с ним легла на погребальный костер беззаветно любившая его валькирия… Может быть, Елизавета понимала, что каждым словом древних саг Гаральд рассказывал ей о своей любви?

Женщин любить,
в обманах искусных, —
что по льду скакать
на коне без подков,
норовистом, двухлетнем
коне непокорном,
иль в бурю корабль
без кормила вести,
иль хромцу за оленем
в распутицу гнаться.
Никто за любовь
никогда осуждать
другого не должен;
часто мудрец
опутан любовью,
глупцу непонятной.

Словом, Гаральд был уверен, что его сватовство будет встречено Эллисаф и ее отцом благосклонно.

Ничуть не бывало! Хитрый и мудрый Ярослав воздал должное его происхождению и мужественности — но развел руками: пока ты никто, мой мальчик. Ты не более чем наемник, слуга, чей стол зависит от щедрости твоего господина. Где‑то там существует наследственный трон норвежских королей, но тебе до него далеко, как до луны, которая озаряет по ночам мир своим призрачным сиянием. Твой трон — такой же призрак. Неужели ты думаешь, что я отдам свою старшую дочь призраку?!

Конечно, это было выражено не столь прямолинейно, более любезно, очестливо[7], не противно для гордости викинга, но достаточно ясно и жестко. Да, киевские князья прославились умением заключать выгодные брачные союзы с соседями! Отец Ярослава, конунг Владимир, был женат на византийской царевне Анне, их дочь стала женой польского короля Казимира, сам Ярослав взял за себя, как известно, шведскую королевну, его сыновья женились: Всеволод — на Марии, царевне из Византии, Вячеслав — на дочери графа Штаденского Оде, Игорь — на Кунигунде, маркграфине Саксонской, Изяслав — на польской королевне Гертруде. Конечно, будь Гаральд королем…

Ну что ж, киевский князь прав. Гаральд должен или вернуть трон, или завоевать такую славу, которая заставит забыть о том, что его чело не увенчано короной. А главное — он должен сказочно разбогатеть! Ярослав знает цену деньгам, и хоть стольный град его Киев выглядит богато — одни Золотые ворота чего стоят! — да и сам живет в великолепном дворце, не хуже чем у византийских императоров, а библиотека его, по слухам, стоит целое состояние, все же князь уверен, что богатства не может быть слишком много. И опять он прав, трижды прав!

В это время как раз закончился срок службы викингов у Ярослава. Он ничуть не обиделся, когда Гаральд сообщил, что не будет подряжаться на новый срок, а отправится искать удачу в чужих землях. Князь Ярослав даже написал письмо в Константинополь, рекомендуя императрице Зое, своей свойственнице (Анна, мачеха Ярослава, приходилась ей тетушкой), отборных воинов. И вот Гаральд прибыл в Константинополь (русские называли этот город Царьградом и безмерно гордились, что некогда князь Олег прибил боевой щит свой на врата столицы византийской!) и был принят на службу. По совету хитроумного Ярослава, который лучше, чем смелый и искренний варяг, знал о знаменитом византийском коварстве, Гаральд скрыл свое настоящее имя и звание и представился простым ярлом Нордбриктом. Северный странник — так переводилось его новое имя.