ВИКИНГ Книга 1 БАХМУТ

Вдруг, из-за оконечности Кинбурнской косы, появилось торговое судно, за ним еще одно, а за ним еще и еще… и через полчаса весь внутренний рейд крепости Очаков оказался заполнен, отчаянно гомонящими, шайками и саколевами (разновидности торговых судов), возвращая капудан-пашу в реальность из мира праздных размышлений.

Через некоторое время раздался стук в дверь и секретарь доложил, что аудиенции просит комендант крепости Гезлев чорбаджи (полковник) Мехмет-бей. Доклад Мехмет-бея сначала расстроил Эбубекир-пашу, все-таки проникновение русских войск в Крым и потеря крепости Гезлев — это весьма серьезно, но вторая часть доклада о том, что в руки Мехмет-бея от ханских гвардейцев попало письмо эфенди Румянцева, с приложением этого самого письма, в котором Румянцев сообщает Потемкину о том, что русская азовская флотилия в двадцать вымпелов под командой эфенди Синявина через семь дней атакует крепость Кафа и Потемкину следует одновременно атаковать крепость со стороны суши, вернула настроение капудан-паши на прежнюю высоту. Слава Аллаху! Он услышал его желание о русских кораблях! Ведь в том, что его флот одержит победу Эбубекир-паша не сомневался, ну какие корабли могут построить русские на Дону — двадцати-тридцатипушечные фрегаты, не больше, а у него только больших шестидесятипушечных галеонов четыре штуки, кроме этого шесть сорокапушечных фрегатов, да по десятку шебек и катарг. Да он раскатает их в лепешку!

На этой ноте Эбубекир-паша опять погрузился в мечтания о том, как он будет получать награду из рук великого султана МустафыIII…

Глава 26 Атака Гномов

Двигались мы быстро, поэтому уже на следующий день догнали основные силы нашего отряда. Они к этому времени почти успели добраться до Карасубазара, дорога здесь шла по предгорьям, было даже несколько серьезных перевалов, поэтому двигаться с обозом было трудновато, но без обоза никак — дальше нам идти к крепости Ени-кале, а на Керченском полуострове совсем нет источников воды.

До дня «Д» оставалось трое суток, а нам нужно было пройти еще тридцать верст, хорошо еще, что за Карасубазаром дорога вышла почти на равнину и скорость нашего движения значительно выросла и под вечер шестого дня, из семи отведенных нам, мы оказались на подступах к Кафе, где нас и догнала казачья сотня, принесшая желанную новость — турецкая эскадра прошла мимо Гезлева на юг! Бинго!

Крепость Кафы мы штурмовать не собирались, нашей целью был флот, а крепость, думаю, сама выкинет белый флаг. Турки, судя по Гезлеву, не особо стремились проливать свою кровушку за крымскую землю. Позицию для батареи Гнома определили практически сразу — западную оконечность Феодосийской бухты венчала гора с плоской вершиной, высотой метров сто, на которую вела широкая тропа. В том мире на этой горе, кажется, стоял маяк. Восточнее, километрах в двух, находилась крепость, построенная еще генуэзцами, а дальше, в низине, начинался сам город и порт. Бухта с вершины горы просматривалась полностью. Гном, произведя математические расчеты, сказал, что стрельба с горы даст прибавку в дальности ведения огня процентов на десять, то есть позволит накрыть дальнобойными «Гномами» большую часть порта.

Основные силы встали лагерем внизу, а мы, перегрузив ракетные установки и запасы ракет на вьючных лошадей, под ярким лунным светом пошли занимать позиции. До первых лучей солнца успели даже вздремнуть пару часиков. Мои познания в мореплавании этой эпохи были весьма слабыми, можно сказать — никакими, поэтому еще в дороге я попросил Потемкина просветить меня по вопросу возможных действий турецкой эскадры.

По словам Потемкина, так как плавание каботажное, то есть вдоль берега, ночью турки, из-за опасности напороться на скалы, не пойдут. От будущей севастопольской бухты до нас километров двести — один дневной переход при хорошем ветре, значит турки заночуют там и во второй половине дня будут на месте. Видимо, турки боясь спугнуть нашу «виртуальную» эскадру решили заранее не «светиться», а подойти уже в разгар боя, чтобы с ходу атаковать наши корабли. Логично!

Потемкин оказался полностью прав — после полудня на западе показались белые прямоугольники парусов — дождались! Через пару часов турецкая эскадра в тридцать вымпелов прошла у нас под носом двумя кильватерными колоннами и стала, не заходя в порт, бросать якоря на внешнем рейде, километрах в двух от нашей горы — идеально.

Мы с Потемкиным стояли на краю площадки и наблюдали за турецкой эскадрой — я в бинокль, а Потемкин в подзорную трубу.

— Григорий Александрович, — спросил я его, оторвавшись от бинокля, — А почему они здесь якоря бросили?

— Думаю Иван Николаевич, что не обнаружив русского флота, они приняли решение ждать его имея ветер в парусах, чтобы можно было быстро поднять паруса, сняться с якорей и пойти в бой, а в порту ветра нет.