Викинг. Во власти холода

— Ты вкусно пахнешь, — прошептала она, касаясь губами моей шеи, а затем провела кончиком носа, глубоко и шумно втягивая в себя запах моего чертовски напряженного тела. — М-м-м. Новый аромат? Мне нравится.

Я облизнул губы, смачно выругавшись себе под нос, потому что мысли о том, что эта ночь может мне надолго запомниться, стали слишком прилипчивыми и желанными.

Это было подло и низко — вот так воспользоваться положением девушки и тем, что она просто не осознавала, что творит.

Я не был насильником…но, черт побери, какой-то противный голос внутри тонко и мерзко шептал, что раз девушка не против, то это и не насилие.

И я вгрызался в здравый смысл изо всех сил, не позволяя себе шелохнуться и надеясь только на то, что она вот-вот поймет, что рядом с ней чужой человек, которого она не замечала так долго и упорно.

Вот только мои надежды таяли на глазах и с шипением растворялись в гребаном желании!

Особенно когда Лиза сама подалась вперед, целуя меня.

Смело, открыто. Обхватывая ногами за торс и прижимаясь так тесно, как только могла.

Сразу же скользнула языком по моим губам, опьяняя своим вкусом, что я познал впервые.

И он ошеломил меня.

Пленил настолько, что я не смог даже подготовиться.

Когда тебя тянет к человеку против всех законов логики, то сложно устоять.

Но когда ты познаешь его вкус, аромат и тепло, то становишься просто одержимым!

Становишься неуправляемым зверем, который будет рыскать без воды и еды в поисках своей желанной добычи столько, сколько будет нужно.

На чистом адреналине.

На воле, которая подпитывается желанием.

На безумстве, которое сметет всё с твоего пути, оставляя только одну цель.

Ее!

Таким сделала меня Лиза тем своим прикосновением.

Голодным. Хищным. Одержимым. Горящим глубоко внутри.

Нетерпеливым под слоем холода и льда, которыми я обрастал долгими жестокими годами.

Я не посмел прикоснуться к ней, сжимая кулаки, даже когда Лиза коснулась своим языком моего, не представляя, что каждой секундой своей близости идет к пропасти, в которой буду только я. И она.

И я поддался ей.

Сдерживался, но целовал в ответ, не позволяя себе закрыть глаза и погрузиться в собственные эмоции так глубоко, как хотел бы этого.

Понимал, что долго не продержусь, но не мог ее оттолкнуть, вдыхая в себя аромат ее тела, и старался собрать всё тепло, которое она дарила, сама того не подозревая.

— К черту правила! Хочу быть твоей! — выдохнула девчонка в мои губы, облизываясь и рывком распахивая рубашку на мне.

Мелкие пуговицы полетели на пол.

А вслед за ними последние крохи моего самообладания.

— Посмотри на меня! — я легко встряхнул девушку, заставляя отлипнуть от себя, чтобы она сосредоточилась на моем лице, которое было для нее незнакомым, давая последний шанс. Ей. И мне.

На секунду я напрягся, когда Лиза окинула взглядом комнату, вдруг подскакивая и кидаясь к двери.

Осознала, значит.

И кажется, нужно было вздохнуть с облегчением и порадоваться тому, что моя совесть осталась чиста. По крайней мере, в этой ситуации.

А еще не дать себе кинуться за ней. Это было сложнее всего.

Я даже зажмурился на долю секунды, начав считать про себя и надеясь, что девчонка успеет убежать до того, как я последую за ней. Чтобы вернуть. И оттрахать.

Дверь хлопнула.

Но вместо торопливых истеричных шагов я услышал звук закрывающегося замка, вскидывая голову с единственной мыслью: она закрыла меня снаружи?

Нет.

Лиза стояла у дверей, выкручивая замок. И отрезая нас от всего мира. Здесь. Двоих.

— Чтобы нам не помешали, — улыбнулась она, разворачиваясь ко мне и вздрагивая, когда я в одном прыжке оказался рядом, прижимая ее к стене и буквально прорычав в ее губы:

— Это была самая большая ошибка в твоей жизни!

Только девчонка не испугалась и ничего не осознала.

Лиза томно улыбнулась, опьяняя блестящим взглядом, и снова потянулась ко мне, скользнув ладонями по моей обнаженной груди.

Больше я не собирался сопротивляться тому, чего так хотел.

Как хотела и она.

Только не со мной.

Лиза потянула меня вперед, хватаясь за воротник рубашки, словно боялась, что я могу сбежать.

А я смотрел на нее и не мог отвести глаза.

Она была такая смелая, открытая и сумасшедшая.

При мысли о том, что всё это должно было происходить с тем гребаным пацаном, мне казалось, что зубы просто скрошатся друг о друга!

Пустота в моей груди заполнилась лавиной ярости.

Этот безумный огонь пылал сейчас в моей груди. И он был удушающий и едкий, сжигая мою нежность, оставляя за собой лишь пепел и необузданную злость.

Если она не будет моей, она не будет ничьей!

Но не успела она сделать и шаг назад, как я схватил ее, чуть приподняв в воздухе, и впечатал в стену так, чтобы ее лицо было напротив моего.

От неожиданности и силы удара она отрывисто выдохнула.

Я зажал тело девушки своим так, что ее пышная грудь просто расплющилась об меня, а мои бедра были готовы раздирать ее тело каждую секунду.

Она должна была чувствовать каждый сантиметр меня!

МЕНЯ!

И никого больше!

Обхватив ее маленькое лицо рукой, я запрокинул ее подбородок вверх, приблизив свое лицо так, что наши дыхания сливались в одно.