Викинг. Во власти огня

— И тебе бы тоже не мешало помыться.

Варг медленно моргнул, словно сначала не поверил в то, что услышал.

Но и я не собиралась отступать и упрямо потянула край мокрой кофты, обнажая торс, и не удержалась от того, чтобы не бросить взгляд вниз. На бедра.

Он был возбужден!

Очень!

Мокрые брюки, что облепили тело, не скрывали совершенно ничего, и я только чудом не покраснела сильнее от этого вида, хотя внутри стало жарко и дыхание сбилось от мысли о том, что он хочет меня.

Всё еще хочет.

Несмотря на все мои выкрутасы.

Несмотря на то, что меня касался другой мужчина в стенах Чертога.

Хотел и сдерживался. Так отчаянно. Так самозабвенно.

Он и сейчас смотрел в мои глаза, словно спрашивал: «Ты уверена?»

А я потянула за кофту снова, задирая ее выше и снимая с головы, когда Варг склонился, позволяя мне сделать это и обнажить его торс.

Я снова подумала о том, что он красивый.

Своей холодной отрешенной красотой, которая могла одинаково испугать и заворожить до полного отрыва от реальности.

За свою жизнь я не видела никого выше Варга.

Не знаю, было ли дело в росте или в этой непередаваемой энергетике мужчины, но вкупе они заставляли чувствовать себя маленькой, хрупкой, ранимой.

Широкие плечи, мощная грудь и твердый пресс. Узкие бедра и длинные ноги.

Я рассматривала его, словно увидела перед собой впервые, ощущая взгляд Варга на своем лице, пока он не говорил, не прикасался и, казалось, давал мне это время узнать его заново. Другого.

— …Так странно, — прошептала я, потянувшись, чтобы коснуться его торса ладонью, и тут же ощутила, как он напрягся, явно не ожидая такого прикосновения от меня.

— Что?

Я чуть улыбнулась лишь уголками губ, услышав, как изменился его голос, став чуть более хриплым и глубоким от нарастающего возбуждения.

— Ты — глава викингов, но на тебе нет ни одной татуировки.

— На самом деле есть. Но она не для красоты.

Было ощущение, что Варг не сразу решил мне показать свое тату.

И я была готова скорее к игривой речи о том, что это нечто интимное и очень важное для него, чем к молчанию, в котором снова было так много невысказанной и непередаваемой боли.

А еще я была готова увидеть что-то связанное с волками или топорами, но не рисунок зеленого цвета, нарисованный словно рукой ребенка.

Какая-то угловатая птичка.

На икроножной мышце, которую Варг обнажил, просто задрав одну мокрую штанину слегка вверх и чуть повернув ногу, чтобы я могла увидеть.

— Ромка и сестра рисовали на мне, когда я спал. Чаще всего получали за это после моего пробуждения… Но этот рисунок остался на мне в тот день, когда всё случилось.

У меня в горле встал ком.

Варг запечатлел последнее прикосновение своей сестры к себе таким образом.

Последнее воспоминание Ромки, которое было добрым, где вся семья была рядом и ничего не предвещало беды.

Я не знала, что могу ответить.

Даже не смогла кивнуть, боясь, что просто заплачу, только потянулась к нему, снова касаясь ладонью его торса, чтобы попытаться смыть уже засохшую кровь.

Теперь вода лилась на нас обоих, но мочалка была только одна, и она была в руках Варга.

— Тебе нужно показаться доктору, — тихо проговорила я, стараясь касаться его осторожно и мягко, чтобы еще сильнее не потревожить рану, которая выглядела просто ужасно.

Если я старалась всячески не шевелить рукой, потому что боль была просто невыносимой, то Варг пренебрегал своим здоровьем, и то и дело таскал на себе кого-нибудь.

У раны просто не было ни одного шанса покрыться хотя бы тонкой корочкой, чтобы встать на путь излечения.

Вокруг пулевого отверстия кожа побагровела и была болезненно воспаленной, а затем матово красной. И это даже выглядело больно!

Я знала эту боль. Она была у нас одна на двоих от пуль, что шли рикошетом друг от друга.

— Это не самая страшная рана из всех возможных.

Варг говорил спокойно, но в его голосе я слышала возбуждение и жажду, которую он скрыть не мог, даже если не касался меня так, как хотел.

— Ведь может пойти заражение крови. А это очень опасно. Даже для такого варвара, как ты.

Он чуть хмыкнул и неожиданно коснулся кончиками горячих пальцев моего подбородка, приподнимая голову, чтобы заглянуть в мои глаза с лукавым блеском:

— Волнуешься за меня, Лиза?

Я и сама не знала, что именно чувствую.

Но одно знала наверняка: этот мир ледяных великанов не выживет без своего ледяного предводителя.

— У всех этих людей в Чертоге есть только ты.

— Не будет меня, придет кто-то другой, — спокойно отозвался Варг в ответ, и я не была с ним согласна, но почему-то решила промолчать.

Может, потому, что он сделал шаг ко мне, вставая теперь так, что вода текла и по его обнаженному торсу тоже, позволяя мне касаться его и смывать кровь.

Только я знала, что это было нечто иное.

Мы оба знали.

В этот страшный день, который никак не заканчивался, мы словно сделали шаг навстречу друг к другу, не договариваясь.

— Когда ты начнешь думать в первую очередь о себе, Холодное сердце?

— Теперь я — часть твоего мира. И если не будет тебя, то мне тяжело представить, что будет со мной, — тихо отозвалась я, видя по лицу Варга, что мне снова удалось удивить его своими словами.