Викинг. Во власти огня

В голове не было ни единой мысли, только сердце колотилось так, что я захлебывалась и не могла дышать.

Я кинулась вперед, видя в окне девушек на кухне, которые не могли выбраться, принявшись бить по нему револьвером, чтобы разбить стекло и помочь им выбраться.

— Ромка там! Ромка внизу! — кричала Хэльга, рыдая, а мы хлопали по ее одежде руками, сбивая языки огня.

Я знала, что Варг спасет его.

Что пройдет еще одна страшная минута, и они оба выбегут из дверей, пусть обожженные, но живые!

Мы пытались спасти и вытащить из окон всех, кто смог выбраться и был еще в состоянии двигаться, не надышавшись гарью.

…А потом прозвучал еще взрыв.

И еще…

Чертог просто взлетел на воздух, разбрасывая себя на много метров вокруг и откидывая всех нас назад ударной волной, которая выбивала воздух и затмевала разум.

Викинги кричали.

А я лежала на земле, понимая, что в эту минуту я умерла.

Что меня не стало.

Осталось лишь тело, которое почему-то дышало и не пускало меня туда.

К нему.

Я слышала, как кричал до хрипоты Бьёрн.

Как он рыдал, отбрасывая от себя Лекса и Женю, которые не давали ему прыгнуть в это пламя самому… словно в погребальный костер.

Как он кидался, разгребая руками еще горящие обломки, и повторял только одно имя.

Варг. Варг. Варг.

Он всё кричал и кричал, словно сошел с ума, и от каждого этого крика во мне что-то сгорало. Переставало существовать и биться.

— Тихо, брат! Умоляю! — голос Лекса дрожал. — Бьёрн! БЬЁРН!

Словно в другой жизни, я видела перекошенное от ужаса лицо Лекса, когда он подхватил на руки огромного Бьёрна, чье тело дернулось и забилось в конвульсиях, а уголок рта словно стал сползать вниз.

— Врача! Скорее! Он не дышит!

…И я больше не дышала.

Просто не хотела делать это.

Эпилог

Месяц спустя

Ад — это не место внутри земли.

Это место в тебе.

В каждом вздохе, в котором больше не было смысла.

В каждом дне, в котором больше не было ни запахов, ни вкусов, ни красок.

Оставались только знакомые голоса и лица, ради которых я продолжала двигаться и что-то говорить.

Я бы хотела умереть вместе с ним… но не могла себе позволить сделать это, потому что знала: Варг будет злиться, ведь вся его жизнь была войной, и я не могла позволить себе опустить руки.

Ради него.

Ради Ромки, которого нашли в ледяной проруби без сознания.

Он был жив. Но замерз настолько, что шансов на спасение почти не было.

Прошел уже месяц, как он был в коме.

Прошел один месяц, как я потеряла смысл жизни, оставаясь здесь лишь потому, что не могла оставить частично парализованного инсультом Бьёрна.

Его спасли. Но левая часть была обездвижена, и здоровяк не собирался делать ничего, чтобы помочь себе подняться на ноги.

Не могла оставить парней, которые все дни и ночи проводили в клинике рядом с нами: со мной, Ромкой и Бьёрном.

На плечи Лекса легла забота не только о своем квартале, но и о квартале нордов.

И он нес эту ношу достойно, повзрослев и поседев за один день.

Еще один немыслимо страшный день, который подкосил всех.

Я не представляла, как он держался.

Как мог не спать сутками напролет, всё контролируя и убирая с дороги всех, кто был причастен.

В этом ему помогал Псих с той кровожадностью и азартом маньяка, на которые был способен лишь он один.

Благодаря Психу мир узнал, что в смерти дяди Лёши был виновен мистер Чжоу.

Как и в десятке преступлений, которые пытался скинуть на появление Психа в городе.

Благодаря умению убеждать и калечить мир узнал, что взрывное устройство в Чертог принесла Дэми Роуз.

Я не спрашивала, что с ней сделали.

Мне было достаточно того, что она попала в руки Психа.

Погибли многие среди викингов.

Почти никого не осталось в живых из тех игроков, кого держали внизу.

Саша чудом осталась жива лишь потому, что была на кухне с остальными девушками. Лекс предоставил ей небольшую уютную квартиру в русском квартале.

Джо и Лаки стали работать в ресторане викингов, не торопясь вернуться в семью, хотя теперь могли свободно это сделать.

…Никто не говорил о Варге в прошедшем времени.

Потому что вера не погибала.

Не тонула.

Не горела.

Я знала, что Женя задействовал все службы, все свои связи, не позволяя никому отдыхать и отлучаться от места взрыва и реки, пока не найдут его… не найдут хоть что-нибудь…

Знала, что он расколол весь лед на реке, пытаясь отыскать под ним хоть что-нибудь.

Что он поднял останки корабля со дна, но все, кого находили, были чужими.

А я закрывала глаза ночами, и мне казалось, что я слышу его смех.

Что я слышу его шаги в коридоре клиники, где теперь жила, выбегая босая и больше не чувствующая холода, пытаясь его отыскать.

Я бегала по этажам и звала его до хрипоты, заставляя всех проснуться.

Я звала его, когда меня пытались в чем-то убедить и отвести обратно в палату.

Звала, когда мне снова ставили укол, от которого я проваливалась в черное небытие, где хотела остаться навсегда… Только утро снова наступало, убивая меня солнечными лучами и тем, что весь этот мир продолжал жить так, словно ничего не случилось.

А я смотрела и не понимала, как без него солнце светит и дует ветер.

Как без него идет снег?

Как мои ноги не подгибаются и руки продолжают двигаться?