Викинги. Быт, религия, культура

Эти камни, как зачастую явствует из самой надписи, воздвигали христиане, и очень возможно, что Церковь поощряла постройку дорог: она считала, что это — полезное, богоугодное дело. В других странах Европы в более позднем Средневековье есть много примеров тому, что Церковь даровала индульгенции как живым, так и умершим за ремонт мостов и дорог. На одном норвежском камне изображены три волхва, едущих в Вифлеем, — очень подходящий сюжет для того, чтобы увековечить работу, призванную облегчить жизнь путешественникам. Надпись гласит: «Гуннвор, дочь Тидрика, сделала этот мост в память о своей дочери Астрид. Она была самой умелой мастерицей среди девушек Хаделанда» (рис. 56).

Зачастую производились достаточно широкомасштабные работы. В Лебю, неподалеку от Упсалы, и до сих пор можно видеть настил длиной более 300 метров, который вел через болото и был достаточно широким, чтобы по нему могла проехать телега. В основу его был положен слой гравия толщиной около 30 сантиметров и шириной 6 метров, над которым лежал слой больших каменных блоков, некоторые из которых имели ширину по 4,5 метра, затем — настил из хвороста, а над ним, возможно, еще один слой гравия. В одном месте настил прерывается речкой, над которой, вероятно, был построен деревянный мост. На одном конце настила стоят два камня с рунами. Надпись говорит следующее: «Ярл, и Карл, и Ёкульбьерн поставили эти камни и этот мост в память о своем отце Ёфуре. Упокой, Господи, его душу».

[ *** ]

Рис. 56. Камень, воздвигнутый в память Астрид

До сего дня остаются следы множества таких настилов. Были и настоящие мосты. Например, Скала Рамсунда, знаменитая своими сценами из легенды о Сигурде (см. вклейку), отмечает место, где женщина по имени Сигрид увековечила память о своем муже, построив деревянный мост длиной примерно 60 метров, который шел через реку глубиной около 3 метров, а также ведущую к нему насыпную дорогу. Иногда в одном и том же месте можно видеть несколько камней, и это свидетельствует о том, что мост или гать неоднократно нуждались в ремонте и зачастую этим ремонтом занимались родственники первого строителя. Большинство из этих камней остаются на своих местах и до сего дня, и на месте старой дороги мимо них проходит современное шоссе. Неудивительно, что в надписях на этих памятных камнях все еще чувствуется гордость тех, кто их воздвиг, — особенно на камне из Сальны (к несчастью, слегка поврежденном):

«Эйстейн, и Ёрунд, и Бьёрн, братья, воздвигли [этот камень в память о X], своем отце. Господи, упокой его душу и дух, и прости ему его проступки и прегрешения.

Покуда мир существует, навеки будет стоять этот мост, мост доброго человека, широкий, прочный. В честь отца его юноши сделали; у дороги не будет благороднее камня».

Очевидно, не следует считать типичными неудачи поэта Сигхвата Тордссона, который оплакивает неудобства путешествия из Норвегии в Швецию зимой 1018 года и жалуется на натертые ноги, усталость от многокилометровых переходов по лесу, хлипкий паром и негостеприимных крестьян. Напротив, наземные пути сообщения были по средневековым стандартам совсем неплохими, и если саги чаще всего упоминают путешествия ко двору короля и на собрания, чем обычные поездки на рынок, то это просто связано с тематикой самих источников. В эпоху викингов, которую очень удачно назвали Серебряным веком Скандинавии, материальные ценности могли свободно обращаться как через внешнюю, так и через внутреннюю торговлю и как по земле, так и по воде.

Глава 6 ОРУЖИЕ И ВОИНЫ

Хотя воинского сословия как такового в Скандинавии не было, каждый скандинав в эпоху викингов в какой-то степени был воином. Те, кто спокойно занимались сельским хозяйством у себя дома, в любую минуту могли на несколько месяцев или лет присоединиться к морским отрядам викингов или отправиться на поиски новых земель, что тоже не всегда проходило мирно. Купцы путешествовали за тридевять земель и всегда должны были быть готовы защищать свое добро от разбойников на земле и пиратов в морях. Даже в оседлых общинах, у которых не было внешних врагов — таких, о которых нам рассказывают исландские саги, — риск вооруженного столкновения всегда был велик. Умирая, викинг-язычник забирал оружие с собой в могилу, а при жизни не мог обходиться без него ни ночью ни днем:

Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья; ибо как знать, когда на пути копье пригодится.[20]