Читаем Викинги. Скальд полностью

Викинги. Скальд

И опять дороги и тропы тянулись как нитки из разматывающегося клубка. Шагая в одиночестве, Сьевнар много думал о том, что увидел за это неожиданное путешествие. Вот, кажется, другие люди, другой народ, боги, обычаи, уклад – все другое по сравнению с далекой родиной… А заботы у людей те же! Получается – и люди как будто похожи. И здесь, и в Гардарике, и, если вдуматься, в землях саксов, бургундов, франков, лангобардов и других народов. В сущности, все люди живут одинаково. Можно еще добавить – одинаково трудно.

Тогда откуда же разница?

Видимо, все дело в богах! – вывел он для себя. Именно они, боги, разделяют людей. Выбирая себе богов, люди выбирают и уклад жизни, и следуют ему, как могут, потому что обещанное богам назад не берется… Но вот почему бессмертным богам так нравится делить людей, властвовать над частью, не замахиваясь на целое? Или у них тоже сил не хватает – охватить целое, сделать из всех народов один?

На эти вопросы он уже не мог ответить.

Чужак! – бросила ему Сангриль. Может, и не зря…

Нет, сначала это показалось ему обидным до слез. Ведь он, ослепленный любовью, только-только почувствовал себя до конца свеоном, перестал думать о возвращении домой даже в глубине души. По-настоящему собирался осесть на этой земле, поставить дом, завести детишек. И прожить с ней, со своей милой, сколько будет отпущено ему богами. Что не могло сделать время, сделала бы любовь, оставив его на новой родине.

А не боги ли так распорядились – силой оторвать его от Сангриль? – неожиданно пришло ему в голову. Сварог, Даждьбог, Перун, Мокошь, Велес, остальные боги родичей – они ведь не могли забыть про него, бессмертные ничего не забывают. Может, это их воля – не дать ему, поличу, пустить корни в чужой земле?

Вот и уходит он, кровоточа сердцем. Но ведь уходит же!

Семь лет ему было, когда дружина молодого Рорика похитила его с берега Лаги. Больше десятка зим (свеоны отсчитывали года по зиме, а не по лету, как родичи) прожил он среди свеонов, и думал уже на их языке, и чувствовал себя своим среди них.

Так, да не так! Родичи наверняка не забыли его. И мать вспоминает о нем, и древние боги родичей наблюдают за ним с вершины Мирового Древа, и духи предков…

Свеоны – сильные, яростные, их боги могучи, но кто сказал, что древние боги родичей менее сильны и воинственны? Что, к примеру, Перун Среброголовый не сможет выйти на равном оружии против Тора Громометателя?

Все-таки это были приятные мысли, обнадеживающие. Не забыли, помнят… Даже его беспросветная любовная тоска, ноющая внутри, словно бы утихала немного… Если он здесь чужой, и земля чужая, то и Сангриль, его любовь, его боль – тоже как будто не его получается… И самого начала была не его!

Пусть сердце еще не хочет пока в это верить, болит, стонет, рвется к любимой даже сквозь расстояния, но ум-то уже начал понимать. Разум не хочет больше болеть от любви.

«Забавно! Нашел, когда успокаивать себя! Как будто побившись об заклад выбрал самое неподходящее время для таких убаюкивающих мыслей, – одергивал сам себя воин. – Ведь мог вернуться, еще недавно мог вернуться домой беспрепятственно. Напроситься в дружину к ярлу, собирающемуся в набег в Гардарику, пересечь море на его деревянных конях, а там и до своих недалеко… Матушка, родичи… Еще недавно мог, но не хотел, а теперь не может – и захотел… Теперь он беглец, Рорик сразу узнает, если он прибьется к какой-нибудь дружине. Впереди зима, под зиму никто не уходит в викинг, а до весны Неистовый найдет его даже в далеком фиорде. Если поклялся перед богами отомстить за смерть брата – найдет обязательно! Ярл всегда договорится с ярлом… Теперь – только Миствельд!»

Хотел, расхотел, снова захотел, – приговаривал он в такт шагам. Словно бы новый стихотворный ритм оживал внутри, вдруг почувствовал Сьевнар.

Может, начинает выздоравливать? Чем дальше уходит от синих глаз, тем здоровей становится? – обрадовался воин. Значит, Тора с ее женской ненасытностью все-таки помогла ему? Вот и ритмы уже зазвучали, зазвенели в голове колокольчиками. Пусть пока неопределенно, невнятно, но ведь звучат!

Впрочем, сейчас все-таки не до стихов. Идти нужно, пока ноги несут, понимал он, быстро идти! Добраться, наконец, до Миствельда, единственного места на побережье, где можно спастись от гнева Рорика.

Братство Миствельда живет по своим обычаям, воины фиордов часто уходят туда, чтобы зачеркнуть прошлое…