Виконт-бродяга

Когда он закончил свой краткий рассказ и ответил сестре на пару вопросов, леди устремила взор на гостью, уже успевшую обрести некое подобие спокойствия.

— Понимаю, — проговорила графиня, — Макс привёз вас сюда в надежде, что я смогу сыграть роль кузины Агаты.

— О нет! Я уже сказала ему, что намерена отправиться домой. Вот только… — Кэтрин покраснела ещё гуще, но всё же, проглотив гордость, добавила: — Боюсь, я вынуждена занять несколько шиллингов, чтобы заплатить вознице.

— Ну, разве это не самая трусливая вещь…

— Макс, — тихо перебила его леди Эндовер.

— Но она не может…

— Если мисс Петтигрю пожелала вернуться, едва ли мы можем насильно удерживать её здесь, ведь так?

— Чёрт возьми, Луиза…

Графиня повернулась к брату спиной.

— Тем не менее, мисс Петтигрю, — сказала она, — вы сейчас слишком расстроены, чтобы путешествовать. Простите, что говорю об этом, но ваш цвет лица оставляет желать лучшего. Если я сейчас позволю вам уехать, моя совесть будет мучить меня так, что я наверняка заболею.

— На самом деле я в порядке, — возразила Кэтрин. — Мой цвет лица всегда оставлял желать лучшего.

— Моя совесть не позволяет поверить вам. Я приношу глубочайшие извинения, моя дорогая, но она совершенно беспощадна, эта моя совесть. Молли проводит вас в гостевую комнату и принесёт чашку свежего чая, а то вы едва притронулись к своему, и, боюсь, он уже остыл. — Голос леди Эндовер зазвучал повелительно: — Сегодня вы останетесь здесь. Отложим наше обсуждение до завтра, пока вы не отдохнёте.

— Может, лучше сделаете, как она говорит? — внёс предложение лорд Рэнд. — У моей сестрицы упрямая совесть. Спорить бесполезно.

В иных обстоятельствах ни лестью, ни приказами нельзя было бы удержать Кэтрин в Эндовер-Хаус. Ведь она всё ещё находилась в Лондоне, где каждый шаг, предпринимаемый ею с момента приезда, оборачивался различными бедствиями. Ей хотелось только стремглав бежать из этого города.

Кэтрин понимала, что следует упорнее настаивать на крошечном займе, который позволит ей немедленно отправиться домой без необходимости отвечать на щекотливые вопросы. Однако ко времени знакомства с леди Эндовер Кэтрин уже была на грани истерики. Бегство мисс Флетчер стало coup de grace [12]в череде оглушающих несчастий. Чистая удобная постель, горничная, чтобы присмотреть за ней, и горячий чай, которым можно насладиться в уединении были слишком большим искушением, чтобы Кэтрин смогла перед ним устоять.

Девушка издала слабейший протест, к которому, однако, леди Эндовер оказалась совершенно глуха. И несколько мгновений спустя Молли уже вела нежданную гостью наверх.

Глава 4

Теперь, когда его подопечная очутилась в надёжных руках, Макс решительно вознамерился удалиться. Однако ж ему это не было позволено. К счастью, леди Эндовер, приказав брату остаться, пригласила все же опробовать содержимое тех соблазнительных графинов. Наполнив бокал и сделав большой глоток, Макс неторопливо прошествовал к камину и углубился в восхищённое созерцание мрамора.

Сестра его несколько мгновений тихо наблюдала за ним, прежде чем заговорить.

— Что ж, дорогой, — начала она, — какой интересный подарок ты мне преподнёс по возвращении домой. Только мне всегда казалось, что это тебя должно будет приветствовать откормленными тельцами [13]. Хотя она не больно-то откормлена, правда?

— Я не знал, что ещё можно сделать, чёрт побери. Едва ли я мог отослать её в экипаже, предоставив самой себе, как, впрочем, и поехать с ней — возникли бы проблемы с её проклятым папашей.

— Кто она, Макс? Не учительница, несмотря на этот сумасбродный наряд. И не твоя любовница, держу пари. Хотя ты и любишь казаться необузданным и чуждым условностей, но даже у тебя есть разумные границы. Кроме того, если эта девочка хотя бы раз в жизни подумала о чём-то развратном, то я готова съесть свою новую шляпку.

— Какие смелые суждения ты успела вынести, учитывая, что и рта не давала ей раскрыть.

— Зато я наблюдала. — Графиня удобно устроилась на софе. — Не думаю, что ты привёл бы её сюда, если б не чувствовал, что она… как бы сказать? Не такая, как все? Не та, кем кажется или хочет казаться? Её реверанс был довольно изящен. Манеры утончённые… хотя это не редкость среди учителей и гувернанток. Как бы то ни было, поскольку я не заметила в ней обычного для сего класса смирения, то заключила, что она благородного происхождения. Конечно, я могу ошибаться. Вдруг, она радикалка. Вряд ли это так, но все же.

Когда лорд Рэнд повернулся к сестре, в лице его сквозило облегчение.

— Значит, я поступил правильно?

— Ох, Макс, ты никогда не поступаешь правильно. Только ты мог подобрать заблудившуюся женщину так, словно она одна из тех брошенных котят, что ты вечно притаскивал мне. Но, боюсь, сейчас все немного иначе. Ведь её не отошлёшь на кухню отравлять кухарке жизнь.

— Только не говори мне, что ты хочешь отправить её назад?