Виконт-бродяга

Войдя, она увидала лорда Эндовера, стоявшего у стола и со странной слабой улыбкой на благородном лице взиравшего на аккуратно разложенные бумаги.

— Милорд, с ней всё в порядке? — тотчас спросила Кэтрин, извиняя свои неподобающие манеры тревогой за графиню.

Граф очнулся от грёз, но улыбка никуда не делась.

— Кэтрин, ты жутко упряма. Вот уже месяц ты живёшь под моей крышей. Ты моя кузина. Да, наше родство довольно дальнее, и мне понятно твоё желание соблюдать вежливость, но ты, определённо, могла бы не упоминать мой титул. А Луиза и вовсе грозится вымыть тебе рот с мылом, если ты хоть раз ещё назовёшь её «миледи».

— Кузен Эдгар, — послушно поправилась Кэтрин, — расскажите мне уже, наконец, что сказал сэр Генри.

— Вот так намного лучше. Я намеревался приберечь врача напоследок и изложить мои новости в порядке общественной значимости, но, вижу, нетерпеливость Демоуэри заразна. Присядь, пожалуйста, дорогая. — Он указал на стоявшее у письменного стола кресло.

Кэтрин села, жалея, что не может силой вытряхнуть из него новости. У кузена наблюдалась досадная склонность ходить вокруг да около.

— Теперь ты уже, должно быть, знаешь, — начал он, — если Луиза вобьёт себе что-то в голову, её уже не остановить. А если верить сэру Генри, моя леди-жена твёрдо вознамерилась основать семью. И спорить с ней бесполезно.

— Прошу прощения?

— Луиза собирается подарить мне к рождеству сына или дочь. И если верить сэру Генри, ничто не в силах ей помешать.

На самом деле лорд Эндовер не выказывал ни малейшего желания мешать стремительным успехам жены. Его тёмные глаза светились гордостью и счастьем.

Кэтрин вскочила с кресла, чтобы обнять его.

— О, какая чудесная новость! — воскликнула она. — Я знаю, как вы мечтали о ребёнке. Как вы, должно быть, взволнованы, и как рада я за вас обоих. У Луизы вскоре появится малыш. — Глаза её увлажнились. — Восхитительная весть!

Внезапно до Кэтрин дошло, что в порыве радости она умудрилась помять кузену элегантный шейный платок. Она разжала объятия и принялась, запинаясь, извиняться.

— Не глупи, Кэтрин. По такому случаю даже мой суровый камердинер просто обязан тебя простить. Кроме того, Луиза и так уже успела внести беспорядок в мой ensemble [77], а я за всеми этими волнениями совершенно позабыл переодеться, прежде чем посылать за тобой. По правде говоря, сегодня выдался весьма суматошный день. Да присядь же, кузина. Я ещё не обо всём успел тебе рассказать.

Хотя Кэтрин не терпелось припуститься в комнаты её сиятельства, она усилием воли заставила себя снова сесть.

— Как тебе известно, Кэтрин, твой отец вверил тебя моим заботам и поручил мне действовать от его имени, что, надо сказать, с его стороны довольно мудро. Раз уж советоваться с ним по каждому вопросу всё равно не представляется возможным. Этому не способствуют ни расстояние, ни его добровольное уединение, которое не позволяет ему беспристрастно судить о людях нашего круга.

«Уединение… скорее уж опьянение», — подумала Кэтрин, но вслух не ответила ничего.

— И хотя я выражаю его волю, в некоторых вопросах главенствующим остаётся твоё мнение.

«Вряд ли отец сказал бы вам за это спасибо, — последовал безмолвный ответ, — в отличие от меня».

— Лорд Аргойн испросил разрешения ухаживать за тобой.

Все мысли об отце мигом вылетели у Кэтрин из головы, и она в изумлении уставилась на кузена.

— Неудачное он выбрал время, — продолжил граф. — Я с минуты на минуту ожидал прибытия сэра Генри. Пришлось объяснить ему, что моя жена больна и в сложившихся обстоятельствах едва ли я могу уделить должное внимание иным предметам. Он, кажется, был поражён моим ответом. Да и бог с ним. Это человек, которому то и дело хочется чему-то поражаться. Может, он и герцог, но очень уж тупой. И это, разумеется, не дело. Он подаёт другим дурной пример. Надеюсь ты не питаешь к нему никакой tendresse [78], кузина. Конечно, мне следует поступить согласно твоим желаниям, ведь это тебе пришлось бы выйти за него замуж. Но должен предостеречь, если сделаешь это, мы с Луизой станем навещать тебя не чаще чем раз в десять лет.

— Боже правый… герцог… делает мне предложение… но ведь я почти его не знаю.

— Оно и к лучшему. От близкого знакомства он не станет более приятным. Я это понимаю, так что могу просто послать его к чертям.

Кэтрин быстро обдумала услышанное.

— Он очень хорошая партия. Может, вы его недооцениваете? Возможно, я соглашусь. Едва ли мне стоит ждать более выгодного предложения… или вообще какого-нибудь, — хмуро добавила она.