Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1

Взвесив все это, Кольбер решил подавить свое высокомерие и вернуть д’Артаньяна.

– Как, вы уже покидаете меня, господин д’Артаньян? – спросил он.

Д’Артаньян обернулся.

– А почему бы и нет? – спокойно проговорил он. – Ведь нам не о чем больше разговаривать.

– Но вы, вероятно, хотите получить деньги по ордеру?

– Я? Ничего подобного, уважаемый господин Кольбер.

– Ну так по чеку? Как вы на службе короля раздаете в нужных случаях удары шпаги, так и я немедленно плачу по предъявленному мне документу. Прошу вас, предъявите его.

– Ни к чему, господин Кольбер, – отвечал д’Артаньян, внутренне наслаждаясь явным замешательством интенданта, – мне уже уплачено.

– Уплачено? Но кем же?

– Суперинтендантом.

Кольбер побледнел.

– Объяснитесь точнее, – произнес он сдавленным голосом. – Зачем же вы показываете мне документ, по которому уже уплачено?

– Из чувства долга, дорогой господин Кольбер. Король приказал мне получить первую четверть жалованья, которое ему угодно было мне назначить.

– Получить от меня?

– Не совсем так. Его величество сказал: «Сходите к Фуке, и если у него не окажется денег, ступайте к Кольберу».

Лицо Кольбера на мгновение просветлело.

– Значит, у суперинтенданта оказались деньги?

– Да, наверно, у него нет недостатка в деньгах, если вместо четверти годового оклада, то есть пяти тысяч ливров…

– Пять тысяч ливров? За четверть года? – воскликнул Кольбер, не менее Фуке изумленный значительностью суммы, назначенной за солдатскую службу. – Но ведь это составляет двадцать тысяч в год.

– Совершенно верно, двадцать тысяч в год. Вы считаете не хуже покойного Пифагора, господин Кольбер.

– Могу от души вас поздравить с подобным окладом, – сказал Кольбер с ядовитой усмешкой. – Он в десять раз превышает жалованье интенданта.

– Однако король извинился, что предлагает мне слишком мало, и обещал увеличить мой оклад со временем, когда разбогатеет. Но мне пора, я очень спешу.

– Так… Против ожидания короля суперинтендант выдал вам деньги?

– Да, а вы, тоже против ожидания короля, отказали мне.

– Я не отказывал вам, сударь, а просил только обождать немного. Итак, вы говорите, что господин Фуке уплатил вам ваши пять тысяч ливров.

– Да, так поступили бы вы… Но он сделал для меня нечто большее, дорогой господин Кольбер.

– Что же именно?

– Он любезно отсчитал мне полностью весь оклад, заявив, что для короля касса у него всегда полна.

– Весь оклад?.. Следовательно, господин Фуке вместо пяти тысяч ливров выдал вам двадцать тысяч?

– Да, сударь.

– Но зачем же?

– Затем, чтобы избавить меня от трех лишних посещений главного казначейства. Как бы то ни было, а у меня в кармане двадцать тысяч ливров новенькими золотыми. Как вы видите, я не нуждаюсь в вас и явился сюда только для того, чтобы соблюсти формальности.

С этими словами д’Артаньян хлопнул себя по карману, улыбнувшись и показав при этом тридцать два зуба, белизне которых мог бы позавидовать юноша. Эти зубы словно говорили: «Дайте нам на каждого по маленькому Кольберу, и мы живо съедим его».

Подчас змея так же смела, как и лев, ворона так же храбра, как орел, и вообще нет ни одного животного, даже из самых трусливых, которое не проявило бы мужества, когда дело коснется самозащиты. Поэтому и Кольбер не испугался тридцати двух зубов д’Артаньяна и, приняв суровый вид, сказал:

– Сударь, но суперинтендант не имел права делать того, что сделал.

– Почему? – спросил д’Артаньян.

– Потому что ваш ордер… Не потрудитесь ли вы показать мне ваш ордер?

– Охотно – вот он.

Кольбер схватил бумагу с поспешностью, возбудившею в мушкетере невольное беспокойство и сожаление о том, что он ее отдал.

– Вот видите, – продолжал Кольбер, – королевский приказ гласит: «По предъявлении сего уплатить господину д’Артаньяну сумму в пять тысяч ливров, составляющую четверть назначенного ему мною годового оклада».

– Совершенно верно, приказ таков, – отвечал д’Артаньян с преувеличенным спокойствием.

– Значит, король считал нужным дать вам всего лишь пять тысяч ливров. Почему же суперинтендант выдал вам больше?

– Вероятно, потому, что мог дать больше; ведь это никого не касается.

– Вполне естественно, что вы не сведущи в счетоводстве, – с сознанием собственного превосходства заметил Кольбер. – Скажите, пожалуйста, как бы вы поступили, если вам нужно было бы уплатить тысячу ливров?

– Мне никогда не приходилось платить тысячу ливров, – возразил д’Артаньян.

– Но ведь не станете же вы платить больше того, что должны! – раздраженно вскричал Кольбер.

– Во всем этом мне ясно одно: у вас одна манера рассчитываться, а у господина Фуке – другая, – заметил мушкетер.

– Моя манера единственно правильная.

– Я не отрицаю.

– А между тем вы получили то, что вам не причиталось.

Глаза д’Артаньяна сверкнули молнией.

– Вы хотите сказать: получил вперед то, что должен был получить потом? Если б я получил то, что мне не причиталось, я совершил бы кражу.

Кольбер ничего не ответил на этот щекотливый вопрос.

– Вы должны в кассу пятнадцать тысяч ливров, – сказал он в порыве служебного рвения.

– В таком случае окажите мне кредит, – с неуловимой иронией отвечал д’Артаньян.

– И не подумаю, сударь.