Виконт де Бражелон или десять лет спустя. Том 1

Дорогой он иногда беседовал с королевой об упоительном очаровании, исходившем от принцессы, и королева-мать, которую многому научили перенесенные несчастья и пережитые разочарования, ответила ему:

– Генриетта стала бы знаменитой, даже если бы она родилась не в королевской семье, а в полной безвестности: она женщина с яркой фантазией, своенравным характером и твердой волей.

Де Вард и Маникан, двое разведчиков и курьеры, объявили о приближении принцессы.

В Нантере поезд принцессы был встречен блестящим эскортом из всадников и экипажей. Это принц, вместе с де Лорреном и другими своими любимцами, в сопровождении части королевской гвардий, выехал навстречу невесте.

В Сен-Жермене принцесса и королева перешли из дорожного экипажа, тяжеловатого и довольно поистрепавшегося от путешествия, в изящную, роскошную карету, запряженную шестеркой лошадей в белой золоченой сбруе. В этом экипаже прекрасная молодая принцесса сидела, под балдахином из вышитого шелка, с каймой из перьев, словно на троне; на ее сияющее лицо падали розовые блики, нежно играя на ее матовой, как перламутр, коже.

Подъехав к экипажу, герцог Филипп был поражен красотой Генриетты и так явно выразил свое восхищение, что де Лоррен, стоявший среди других придворных, пожал плечами, а граф де Гиш и Бекингэм почувствовали сердечную боль.

После обмена любезностями и выполнения всех правил церемониала процессия медленно двинулась к Парижу.

Членов свиты наскоро представили принцу. На Бекингэма указали только в числе других знатных англичан.

Принц обратил на них мало внимания. Но, видя по дороге, что Бекингэм упорно держится подле дверцы кареты, он спросил у неразлучного с ним де Лоррена:

– Кто этот всадник?

– Вашему высочеству только что представили его, – ответил де Лоррен.

– Это герцог Бекингэм.

– Ах да, правда.

– Кавалер принцессы, – прибавил фаворит особенным тоном, каким только завистники умеют произносить самые простые фразы.

– Что такое? – спросил принц, не останавливая коня.

– Я сказал: кавалер.

– Разве у принцессы есть назначенный для ее сопровождения кавалер?

– Гм! Мне кажется, вы это так же хорошо видите, как и я; посмотрите только, как они мило и весело болтают вдвоем.

– Втроем.

– Как втроем?

– Конечно, ты же видишь, что де Гиш участвует в их беседе.

– Да, вижу… Конечно. Но что это доказывает? Только то, что у принцессы не один кавалер, а два.

– Ты все отравляешь, ехидна.

– Вовсе нет. Ах, ваше высочество, какой у вас строптивый характер!

Представители Франции приветствуют вашу будущую супругу, а вы недовольны.

Герцог Орлеанский боялся язвительных замечаний де Лоррена, когда насмешливость фаворита особенно разыгрывалась.

Он оборвал этот разговор.

– Принцесса недурна собой, – небрежно заметил он, точно речь шла о посторонней ему женщине.

– Да, – тем же тоном ответил де Лоррен.

– Ты произнес это «да» совсем как «нет». А я нахожу, что у нее очень красивые черные глаза.

– Маленькие.

– Верно, не особенно большие. У нее красивая фигура.

– Ну, фигура не блестящая, ваше высочество.

– Пожалуй. Зато у нее благородная осанка.

– Да, но слишком худое лицо.

– Кажется, восхитительные зубы.

– Их легко видеть. Слава богу, рот достаточно велик. Положительно, ваше высочество, я ошибался: вы красивее вашей жены.

– А как ты считаешь, я красивее этого Бекингэма?

– О да, и он это чувствует. Посмотрите, он старается с удвоенным жаром ухаживать за принцессой, чтобы вы не затмили его.

У принца вырвалось нетерпеливое движение; однако, увидев торжествующую улыбку на губах де Лоррена, он сдержал лошадь и пустил ее шагом.

– Впрочем, – сказал он – что мне смотреть на кузину! Я же давно знаю ее. Ведь мы вместе воспитывались. Я достаточно видел ее ребенком в Лувре.

– Извините, ваше высочество, она весьма изменилась, – заметил де Лоррен. – В те времена, о которых вы говорите, она была не такой блестящей и, главное, далеко не такой гордой. Помните тот вечер, ваше высочество, когда король не пожелал танцевать с ней, найдя, что она некрасива и плохо одета?

Герцог Орлеанский нахмурил брови. Действительно, нелестно для него было жениться на принцессе, которою король пренебрегал в молодости.

Может быть, он ответил бы своему фавориту, по в это мгновение, оставив карету, к принцу подъехал де Гиш.

Он издали следил за принцем и де Лорреном и напрягал слух, стараясь уловить фразы, которыми они обменивались.

Из коварства или по неосторожности де Лоррен не счел нужным притворяться.

– Граф, – начал он, – у вас хороший вкус.

– Благодарю за комплимент, – ответил де Гиш. – Но чем я заслужил его?

– Гм! Спросите его высочество.

– Конечно, – подтвердил герцог Орлеанский, – Гиш отлично знает, каким совершенным кавалером я его считаю.

– Раз мы на этот счет согласны, граф, я продолжаю – сказал де Лоррен.

– Не правда ли, вы уже неделю находитесь подле принцессы?

– Пожалуй, – ответил де Гиш, невольно краснея.

– Так скажите же нам откровенно: как вы находите ее?

– Ее? – с изумлением спросил де Гиш.

– Да, ее внешность, ее ум?

Ошеломленный таким вопросом, де Гиш не сразу нашелся, что ответить.