Виктор

За всё это время лицо Виктора не дрогнуло, а вот наблюдающие за ним Алекс и Семёнов искусали себе все ногти, и когда всё завершилось, вздохнули с облегчением. Виктор подошёл к лестнице, поднялся на пару ступенек и начал прислушиваться. Снаружи было тихо. Постояв на лестнице ещё с минуту для верности, Виктор открыл люк, огляделся и выполз наружу. Лагерь был всё таким же, только из большого здания доносились звуки местной речи.

Прокравшись за зарослями кустарника, Виктор приблизился к большому дому и начал наблюдать за окнами. Как выглядел главарь, Виктору показали, так что было достаточно беглого взгляда на говорящих внутри, но те к окнам не подходили.

Местный язык Виктор успел выучить во время перелёта, и из речи было ясно, что некий отец рассказывает что-то своему сыну, тогда как тот лишь мычит, будто ему приходится говорить с набитым ртом. Кроме них двоих, в доме никого слышно не было, и Виктор решил проникнуть в дом. Главная дверь располагалась прямо на виду, так что одного заспанного взгляда из других домов хватило бы, чтобы поднять тревогу. Виктор прошёл под сваями и обнаружил отверстие, используемое, по-видимому, в качестве нужника. Пролезть через него можно было куда незаметнее, чем через дверь или окно, так что приходилось пожертвовать чистоплотностью.

Виктор встал под отверстием, изготовился для прыжка и, помедлив с секунду, прыгнул. Высота была небольшой, Виктору не составило труда зацепиться руками за край отверстия, и спустя полминуты он оказался в доме. Звуки разговора всё ещё доносились из соседней комнаты. Виктор встал, отряхнул приставшую грязь и выглянул из туалета. Судя по всему, в доме, кроме тех двоих и андроида, никого не было. Виктор вышел в коридор и, пригибаясь под окнами, прошёл к проёму в комнату, где всё ещё разговаривали. Взрослый голос обращался ко второму как к сыну.

– Видишь ли, – доносился голос из комнаты, – в этом мире главное представлять из себя что-то. Если ты проживёшь жизнь обычного фермера, или уборщика, да пусть даже инженера – я не смогу гордиться тобой. Но тебе повезло, что ты родился в моей семье. Ты согласен?

В ответ донеслось согласное мычание.

– Вот молодец. Но для того, чтобы представлять из себя что-то, недостаточно родиться. Нужно что-то делать. Многие думают, что это образование, хорошая работа, футбол по выходным и отдых на островах раз в год. Но нет. Видишь ли, есть два мира. Мир обычных людей, у которых катастрофой считается война, и наш мир, где война считается миром. Гуляя на улице и вглядываясь в лица проходящих, ты должен смеяться над ними, потому что они не видят мир дальше своей зарплаты. Ты же должен видеть мир до своей смерти. И помни, смерти не надо бояться, но и стремиться к ней не надо. Ты меня понимаешь?

Опять согласное мычание.

– Но не бойся, мы не одни. В нашем мире вечной войны есть и противники. Если они придут, бейся до конца и погибни. Главное, чтобы, глядя на твою смерть, люди поняли, что такое жизнь. Что до твоего языка – ты потерял его вполне достойно, я не виню тебя в этом; напротив, это ещё больше возвышает тебя в моих глазах. Я пойду, а ты поразмысли над этим.

После этих слов в комнате послышались шаги. Виктор спрятался в темноту ближайшей комнаты и начал наблюдать. В коридор вышел мужчина, вроде похожий силуэтом на главаря, но чтобы убедиться, было необходимо увидеть лицо. Виктор внимательно наблюдал за мужчиной, но тот стоял к нему затылком. Наконец он пошёл к выходу, тогда Виктор издал еле заметный шорох, но и его хватило, чтобы мужчина обернулся. Сомнений не было, это был тот, кого показывали Виктору. Спустя несколько секунд вглядывания в темноту человек развернулся и ушёл восвояси.