Виктор Авилов

Виктор играл в «Уроке дочкам» слугу Семена, а в «Беде от нежного сердца» маменьку, Дарью Бояркину — в черном длинном платье, кружевной шали, в которой он постоянно путался, с цепочкой на шее — он был неподражаем!.. От этой высохшей рыжей тетки исходила какая-то совершенно особая энергия: она считала, что еще вполне достойна полноценной женской жизни, женского счастья, а значит, очень важно не упустить любой шанс, и в глазах маменьки то и дело вспыхивали кошачьи огоньки. Она напропалую кокетничала с претендентами на руку ее дочки — стреляла глазками, томно вздыхала, принимала самые изысканные позы, этаким разухабистым жестом внезапно стягивала с головы платок, распуская роскошную рыжую гриву… В ту пору еще с мягким, мальчишеским овалом лица, Виктор Авилов был даже по-своему женствен, кокетлив и немыслимо смешон в этой роли. Он играл ее, по крайней мере, два десятилетия на радость не только зрителям, но и своим партнерам, заряжавшимся его энергетикой…

Вспоминает Галина Галкина: «Впервые я увидела его в водевиле, мне было пятнадцать, а Витя играл старушку! Естественно, я не смотрела на него как на мужчину. Это произошло потом, когда мы стали работать в театре, и все равно я никогда не воспринимала его только как мужчину. Это был человек, у которого можно было учиться, который восхищал. У нас было восемь лет разницы. Уже потом родилась симпатия и, что меня удивило, взаимная симпатия…»

Трудно сказать: на этой ли роли почувствовал он, что занимается своим делом, единственным, Богом данным. Вообще, к ролям комедийным он, по его словам, относился (особенно, на первых порах) довольно легкомысленно. «…Все мои роли делятся на два рода. Есть такие, которые я просто „играю“. Лицедействую. Но они не задевают во мне самого сокровенного, глубокого. А есть другие, которые связаны с сокровенными, глубинными вещами во мне, — писал Авилов в 1988 году в статье для сборника о театре „Становление“. — И как ни странно, эти первые роли — комедийные… У зрителей большой любовью пользуется спектакль „Водевили“. Сюда входят „Уроки дочкам“ И. А. Крылова и „Беда от нежного сердца“ Вл. Соллогуба. Одна из первых моих ролей — Дарья Семеновна Бояркина, можно сказать, первая роль. Спектакль в целом — поиск смехового, комического. Музыка, хореография, свет — все работало на создание зажигательного зрелища, чтобы зрителю было нескучно. Мы старались рассмешить, „завести“ зрителя. Много было разных юмористических трюков. Когда зал принимал хорошо, еще добавляли „жару“. Импровизировали. Характер импровизации зависел от аудитории, от зрительного зала. Давали спектакль в воинской части — придумывали что-то относящееся к военной службе, про „сверхсрочную“, еще что-нибудь в этом роде. Обыгрывали место, время спектакля, город, куда выезжали. Этот спектакль требует, как мне кажется, большой работы, в особенности над импровизированным текстом… И дело не в том, что мне нравится только серьезное. Время принесло другие роли, проблемы, другой настрой… Я уж не говорю о том, что в свете современных проблем, и общественных, и моих личных, спектакль стал представляться мелковатым. Может быть, опять-таки дело в том, что „Водевили“ — спектакль-импровизация. А меня все-таки тянет к „рамкам“… Я такой актер, который не считает себя обязанным импровизировать, но имеет право на импровизацию».

Конечно, это — мысли уже «позднего» Авилова, артиста, осознавшего свою миссию, проникнувшегося насквозь духом высокой и благородной профессии, в которой главным для него было — служение. Не случайно он называл себя «идеологом». Но кто может точно сказать, когда эти мысли впервые зародились, когда начали они тревожить будущего первого артиста Театра на Юго-Западе? И может быть, попытки Авилова уйти из театра, о которых вспоминал Валерий Белякович, были связаны и с этим ощущением недовоплощенности, потребности в чем-то совсем ином? И значительно позже, когда Виктор Авилов стал уже признанной звездой, может быть, именно эти мысли заставляли его метаться по антрепризам, отыскивая те самые «рамки», в которых сильно и остро проявится то, что еще не успело, не смогло проявиться на родных, в сущности, единственных в жизни подмостках? Кто знает…

Кстати, спустя годы именно с этими водевилями будет связана та самая забавная история, о которой обещано было рассказать.