Виктор и Маргарита

Виктор привёл в дом жену – Ёлку. Жили молодые в комнате, которая называлась «за печкой». К тому времени Мартьяновых уплотнили, отобрали 30 метров, подселили соседей, квартира из отдельной превратилась в коммунальную. На оставшихся 70 метрах жили плотно: родители Михаил Иванович и Анастасия Михайловна, младшие сёстры Анна, Нина и Вера, маленький племянник Володя плюс Виктор с Еленой.

В семье Мартьяновых Сиротина оказалась чужим человеком. Мартьяновых она считала мещанами и этого отношения к ним не скрывала. Особенно Ёлку невзлюбила Нина. Обстановка была напряжённой.

Если женился Виктор по любви, и это было его выстраданное решение, то с работой произошло всё наоборот. 17 марта 1938 года он с отличием окончил обучение в Горьковском индустриальном институте на химико-технологическом отделении и получил квалификацию химика-технолога. Далее, 11 мая 1938 года ему было выдано удостоверение № 1019, которым он был командирован на Челябинский абразивный завод для работы сменным инженером цеха обжига с окладом 450 рублей. В удостоверение было внесено обязательство по предоставлению заводом комнаты и указан срок прибытия – 22 мая 1938 года. Документ подписан Народным комиссаром машиностроения СССР.

До Челябинского завода молодой специалист не доехал, потому что до получения удостоверения из Народного Коммисариата Машиностроения Виктор 29 апреля 1938 года устроился на Горьковский авиационный завод в цех № 80 на должность заведующего химической лабораторией с твёрдым окладом 500 рублей. Это произошло так. Из трамвая выпал гражданин. Буквально упал и испачкался. Отец помог ему встать и почиститься. Они разговорились. Гражданин сказал, что никакого Челябинска студенту не надо, и дал адрес отдела кадров секретного авиационного завода в Горьком. Виктор приехал по указанному в записке адресу и его сразу взяли в цех № 80. Выпавшего из трамвая товарища он больше ни разу не видел и не встречал.

Так раз и на всю жизнь решился вопрос, в трудовой книжке В. М. Мартьянова – одна-единственная запись, одно предприятие. Завод был новый, новенький. Опытных старых специалистов не было – всех растолкали по лагерям.

До войны на Горьковском авиазаводе был налажен выпуск истребителей И-16. В конце 1940 года было принято решение об организации производства цельнодеревянного истребителя ЛаГГ-3. В ноябре 1940 года Семён Алексеевич Лавочкин был назначен главным конструктором завода № 21 и Горьковский авиазавод стал головным по выпуску ЛаГГ-3. В 1941 году горьковчане освоили серийное производство этой машины. Конвейер сборки ЛаГГ-3 занимал половину сборочного цеха, а на второй половине продолжался выпуск И-16.

Когда началась война, Виктор пошёл в военкомат, там ему сказали, что его место на военном заводе, а не в армии. Затем он пошёл в райком партии с заявлением, чтобы приняли в члены ВКПб. Там ему сказали, что он находится в резерве для работы в тылу у немцев! А для работы в тылу партбилет не нужен. «Тогда я понял, – говорил отец, – что в райкоме есть план действий в случае оккупации города Горького».

В 1942 году 21-й был единственным авиазаводом по производству истребителей. Остальные заводы были захвачены или находились в состоянии эвакуации. Положение стало совсем отчаянным, когда немцы захватили завод по производству авиационного клея. Самолёты в то время делали из особой авиационной фанеры, детали производили горячим способом, под давлением, с помощью особого «секретного» клея.

В химической лаборатории завода под руководством В. М. Мартьянова было освоено производство собственного авиационного клея. За эту работу в 1942 году группа специалистов была награждена орденами «Знак Почёта».

Глава 3. Испытательный срок. 1942–1953

В 1942 году на завод прибыл новый директор Сурен Иванович Агаджанов, началась непрерывная реорганизация и реконструкция, направленная на увеличение выпуска самолётов. К Агаджанову Виктор Михайлович относился с уважением, считал его типичным руководителем сталинского типа, авторитарным, компетентным и справедливым. Это был человек эффектного жеста и монументальной позы. Когда он открывал свой тяжёлый портсигар, всегда возникала пауза во время совещания. Присутствующие осторожно подходили к директору и брали папиросы. Сурен Иванович один или сам по себе на публике не курил, он имел способность превращать перекур в ритуальную сцену. Так рассказывал отец, добавляя каждый раз, что папиросы из портсигара директора не брал.

Мартьянов Виктор Михайлович (с орденом «Знак Почёта»), рядом

Яковлев Александр Дмитриевич, сосед по квартире. Горький, 1943