Виктор Суворов: Главная книга о Второй Мировой

Все школьники 60—70-х годов помнят, кто такой Николай Кузнецов, он же обер-лейтенант Пауль Зильберт. Все читали книжку «Это было под Ровно». Советский разведчик в немецкой форме бесстрашно действовал на занятой немцами территории. Совершал теракты. Фантастически смело, прямо на улице застрелил несколько высоких немецких офицеров. Погиб в бою, пробиваясь к своим через линию фронта. Несомненный герой.

В конце 90-х годов были опубликованы мемуары бывшего начальника Кузнецова, руководителя диверсионного отдела НКВД генерала Павла Судоплатова. Судоплатов пишет и о Кузнецове. Оказалось — все правда. Действительно, герой. Отчаянной смелости человек. Но оказалось, что и не вся правда. Кузнецова НКВД завербовал в середине 30-х годов. Он был, видимо, человеком с безусловными актерскими данными. В Москве перед войной работал с интеллигенцией, изображал из себя представителя золотой молодежи, тогдашнего «плейбоя». Имел машину (тогда большая редкость) и вращался в художественных, актерских, балетных и дипломатических кругах. Информировал НКВД о том, что там происходило. Короче, сажал художественную интеллигенцию.

Потом началась война, и он стал бесстрашным разведчиком. А может, и никогда не переставал им быть. Совсем не просто совместить образ героя-антифашиста с образом провокатора-осведомителя. А ведь Кузнецов был, надо полагать, человеком цельным. В его возрасте и в его время советская молодежь была почти вся цельной. Плохо представляю себе, что творилось тогда в головах у Николая Кузнецова и Артура Адамса. Но так же плохо представляю себе, что сегодня творится в головах у авторов статей, прославляющих советских героев в качестве Героев России. И у тех, кто посмертно награждает таких людей уже российскими, а не советскими орденами. Суметь себе это представить — значит суметь понять историю.

В современной России Артур Адамс и Николай Кузнецов по-прежнему — национальные герои, а Виктор Суворов — национальный предатель.

Тем хуже для России.

Ирина Павлова [134]

Поиски правды о кануне Второй мировой войны

Никому на слово, товарищи, верить нельзя…

Сталин

В советской историографии многие десятилетия бытовали положения о том, что Октябрьская революция стала «великим началом мировой пролетарской революции; она указывала всем народам мира путь к социализму». Однако, как убеждали читателей авторы шеститомной «Истории Коммунистической партии Советского Союза», партия «видела свою миссию не в «подталкивании», не в «экспорте революции», а в том, чтобы практическим примером убеждать народы в преимуществах социалистического строя» [135].

В действительности же все делалось с точностью до наоборот. Правда, в первые месяцы и даже годы после Октябрьского переворота лидеры большевистской партии не скрывали не только своей веры в мировую революцию, но и своих действий, направленных на ее «подталкивание». Не один В.И. Ленин жил надеждой на то, что, «как только мы будем сильны настолько, чтобы сразить весь капитализм, мы немедленно схватим его за шиворот». Исследователь Л.А. Коган суммировал высказывания и предложения других известных деятелей партии того времени на этот счет: Л.Д. Троцкий в 1919 г. предлагал сформировать мощный конный корпус для броска в Индию, так как, по его мнению, путь на Запад пролегал через Афганистан, Бенгалию и Пенджаб. Н.И. Подвойскому принадлежит высказывание о том, что «одно должно претворяться в другое так, чтобы нельзя было сказать, где кончается война и начинается революция». Предлагая создать Генеральный штаб III Интернационала, М.Н. Тухачевский писал в июле 1920 г.: «Война может быть окончена лишь с завоеванием всемирной диктатуры пролетариата». Известны и другие сентенции: К.Б. Радек: «Мы всегда были за революционную войну… штык — очень существенная вещь, необходимая для введения коммунизма»; Ф.Э. Дзержинский: «Мы идем завоевывать весь мир, несмотря на все жертвы, которые мы еще понесем»; Н.И. Бухарин: «Рабочее государство, ведя войну, стремится расширить и укрепить тот хозяйственный базис, на котором оно возникло, то есть социалистические производственные отношения (отсюда, между прочим, ясна принципиальная допустимость даже наступательной революционно-социалистической войны)»; «Гражданская война — минус, но она дает возможность перестройки на новых началах». В 1919 г. в Петрограде вышла книга Г. Борисова (псевдоним экономиста и философа И.А. Давыдова) под названием «Диктатура пролетариата», в которой прозвучало откровенное признание: «Нет, не мир, а меч несет в мир диктатура пролетариата» [136].