Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей

— Да, я тоже слежу за игрой моих бывших подопечных и вижу, что они заметно сдали, — согласился с доводами своего собеседника Тихонов. — Вечером ко мне Эвальд Грабовский обещал заехать — хочу дать ему несколько советов, как в Челябинске не проиграть, а выиграть.

— И что ему посоветуешь?

— Играть там не в четыре звена, а в три — как челябинцы. Посадить на скамейку Борзова, Антипова, Абалмасова, Петрушкина. Коржилова перевести во второе звено вместо Антипова — к Харальду Васильеву и Репсу. А в третье звено, к Денисову и Серняеву, вместо Борзова поставить Одинцова.

— Надеюсь, он тебя послушает, — напутствовал тренера композитор.

В это самое время в Москве, на льду Дворца спорта ЦСКА у армейцев проходила очередная тренировка перед игрой с «Автомобилистом». Длилась она два часа и напоминала скорее легкую прогулку, чем изнурительный труд. Виктор Кузькин старался не нагружать игроков излишними упражнениями, дав им провести всего лишь двустороннюю игру. После чего дал свисток, чтобы игроки шли на отдых. В это время к нему подъехала группа «старичков».

— Григорьевич, разреши сегодня отдохнуть душой и телом, пока Тихонов в отъезде, — попросил тренера один из игроков.

— А как же игра? — чисто для приличия спросил Кузькин.

— Обещаем, что разберем этих «автомобилистов» на мелкие запчасти, — подал голос еще один из просящих.

— Ну, хорошо, черти — отдыхайте, — махнул рукой тренер.

И уже спустя час целая группа игроков ЦСКА вошла в ресторан Аэровокзала, шумно галдя и смеясь. На сцене в это время молодой певец исполнял песню «Сияй, Ташкент — звезда Востока!», а вокруг сцены танцевала группа людей явно не русской национальности.

— В чем дело, Боря? — поинтересовался у официанта Бори Носа Александр Гусев, когда тот подошел к их столику.

— Узбеки празднуют выход их «Пахтакора» в высшую лигу, — ответил Боря.

Оказалось, что сегодня ташкентский «Пахтакор» сыграл вничью 0:0 с «Колхозчи» и завоевал вторую путевку из первой в высшую лигу (первая досталась московскому «Спартаку»). Вот узбекская диаспора в Москве это событие и отмечала.

Очень быстро армейский стол, созданный из нескольких, сдвинутых друг с другом, был заставлен всевозможной снедью. Из спиртного фигурировала водка. Но Александрову пить ее совсем не хотелось, поэтому он тянул из бокала «Боржоми» и смотрел на сцену, где тот же певец исполнял теперь другую песню, но не менее известную, чем предыдущая — «Во французской стороне» из нового альбома Давида Тухманова «По волне моей памяти». И, самое интересное, узбеки танцевали под нее не менее энергично, чем под «Сияй, Ташкент!».

— Ты чего грустишь, Борька? — обратился к Александрову, сидевший рядом с ним Лобанов. — Тиша в Ригу укатил, можно от души нажраться.

— Не советую, Сашка, — покачал головой Александров.

— Да ты что, боишься, что мы этих «автомобилистов» не укатаем?

— Причем здесь «автомобилисты»? До приза «Известий» полтора месяца осталось — можем в сборную не попасть.

— Окстись, Борька — я сам слышал, как Тихонов говорил, что будет комплектовать сборную из четырех звеньев и три из них будут наши, армейские. Якушев со своими «спартачами» совсем расклеились, а это значит, что не видать им в этот раз вызова. Вот и получается, что третьим звеном будет мальцевское, а четвертым наше: ты, я и Викулов.

— Ты уже почти полгода с Тихоновым одну лямку тянешь, а до сих пор не понял, что он за человек? — отставив в сторону стакан с «Боржоми», спросил Александров. — Да он в миг может все поменять, если ему что-то разонравится. И еще имей в виду, Сашка, что у него в команде стукачи имеются. Так что по возможности придерживай свой язык — бойкий он у тебя больно. Если, конечно, хочешь в сборной играть.

Сказав это, Александров поднялся и направился в туалетную комнату. А спустя несколько минут, на выходе из нее, к нему подошел молодой мужчина, которого он видел некоторое время назад в толпе танцующих узбеков.

— Вы ведь Борис Александров? — спросил мужчина и, не дожидаясь ответа, протянул ладонь для приветствия: — Меня зовут Иргаш Кушшаев, я из Ташкента.

— Очень приятно, — ответил хоккеист, пожимая протянутую руку.

Он уже хотел было пройти дальше, но узбек не дал ему этого сделать. Взяв хоккеиста за локоть, он позвал его отойти в сторону и внезапно спросил:

— Я слышал, что у вас возникли проблемы в вашей команде?

— С чего вы это взяли? — насторожился Александров.

— Земля слухами полнится, — улыбнулся Иргаш. — Вот я и хочу вас спросить, Борис: не хотите ли перебраться к нам в Ташкент и выступать за «Бинокор»?

— Вы в своем уме — кто меня туда отпустит? — искренне удивился хоккеист.

— Э-э, зачем так говорить? Я в узбекистанском ЦК ЛКСМ работаю, а мой брат Хасан в спортивном секторе республиканского ЦК. Нашу команду лично Шараф Рашидович Рашидов курирует, а он кандидат в члены Политбюро, друг Леонида Ильича. Если вы свое согласие дадите, мы вас без проблем оформим.

— Я же военнообязанный, — напомнил собеседнику о своем статусе Александров.