Виктор Цой

Александр Житинский (рецензия на альбом «Группа крови»):

«Мне кажется, что группа „Кино“ записала свой лучший альбом и один из лучших альбомов в истории отечественного рока. Дело не в том, что он мне очень нравится, а в том, что он поднимает наш рок на новую ступень. Я бы назвал ее ступенью мужественной гражданской ответственности, при всей моей нелюбви к громким словам.

То, что Виктор Цой – романтик и „последний герой“, мы знали давно. Но мне казалось, что он после феноменального по свежести и музыкальной самобытности альбома „Кино“ „45“ стал немного „подкисать“. „Ночь“ и „Это не любовь“ – при том, что и там и там были превосходные песни, – в целом производили впечатление некой заторможенности, и я даже как-то печатно назвал Цоя „остывающим метеоритом“. Герой медлил, подобно Гамлету, и вот – прорвалось! Такого горячего альбома не было давно. Он обжигает.

Во-первых, о музыке. Она прекрасна по своей мощи и чистоте. И отточенно проста. Ритм-секция, где Густав на этот раз играет на компьютере, что не помешало ему сделать барабаны удивительно живыми, а Тихомиров, как всегда, предельно четок, создает великолепный по крутизне горячий пульс альбома. Такой альбом можно действительно назвать „Группа крови“, в его жилах кровь, а не вода. Юра Каспарян практически в одиночку тащит музыку, а клавишные помогают лишь создавать в нужных местах фон. И конечно, голос Цоя, в котором и сдержанная боль, и благородство, и пафос, и загадочность.

Весь альбом воспринимается мною как поход „последнего героя“ сквозь ночь и звезды, в черном плаще, между землею и небом. Вот издалека, из хаоса приближается звук гитары, и начинается „Группа крови“ – одна из лучших песен с ослепительным по мелодической красоте и поэтической свободе припевом:

Группа крови – на рукаве.
Мой порядковый номер – на рукаве.
Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне
Не остаться в этой траве,
Не остаться в этой траве…

Я вспомнил почему-то Окуджаву: „Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет…“ То же настроение, и гитара Каспаряна поет здесь, как походная труба.

Дальше следует блок из четырех песен, в которых происходит развитие конфликта, заявленного первой песней. Герой ушел на войну. С кем? С бюрократами и чиновниками? С тоталитаризмом? Может быть, он борется за демократию и гласность?

Нет. Война гораздо серьезней. Это война между „землей и небом“ человеческого духа. И она происходит в нем самом, она происходит в каждом человеке. У каждого есть выбор – иметь теплый дом, обед и свою доказанную верную теорему или искать, двигаться вперед по лужам сквозь черную неизвестность ночи. Герой Цоя выбирает второй путь, хотя ему и жаль теплой постели. Он дождался времени, когда „те, кто молчал, перестали молчать“. Что же они делают? Они „садятся в седло, их уже не догнать“.

И все же – страшно. Не безумие ли это – отказываться от жизненных благ, лететь куда-то? Поэтому крик:

Мама, мы все тяжело больны,
Мама, мы все сошли с ума!

Первые пять песен альбома превосходны по глубине и силе развивающегося в них конфликта. Это – вечный конфликт, от него никому не уйти.

Но вот привал. Цой шутит, Цой пародирует со своею всегдашней невозмутимостью.

Тот, кто в пятнадцать лет убежал из дома,
Вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе…

Намек на Гребенщикова? БГ ведь учился в математической спецшколе. Я думаю так потому, что далее, в той же песне с загадочным названием „Бошетунмай“, есть намеки и на Васю Шумова, когда Цой вдруг переходит на перечислительный речитатив, кончающийся словом „центр“, и на Костю Кинчева, когда пародируется известное „мы вместе!“.

Но пошутили – и хватит. Надо двигаться дальше. Во второй части альбома герой ищет единомышленников. После сильной музыкальной темы „В наших глазах“ он, только что посмеивавшийся над Кинчевым, уже взывает: „Попробуй спеть вместе со мной, шагай рядом со мной“. Ему нужно это единство, потому что „дальше действовать будем мы“.

Песня „Прохожий“ как-то выпадает – и музыкально, и тематически. Цой словно напоминает, что он все же из тех, „кто в пятнадцать лет убежал из дома“. О заключающей альбом „Легенде“ можно писать очень много. Мелодически она явно связана с „Группой крови“, альбом музыкально закольцован. Но какая смена настроения! Какая грусть и печаль у бойцов, возвратившихся с битвы. Какая скорбь. И все же Цой находит слова предельно точные и мужественные:

Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать…

И снова все теряется в хаосе, будто в пыли дорог.

О поэтике Цоя надо писать отдельно. На мой взгляд, он сейчас – один из самых лучших поэтов в роке. Магия недосказанности, находящей продолжение в музыке и из музыки же рождающейся. Афористические формулировки. Ясное мышление и глубина чувства. Если альбом не будет издан на пластинке, это будет явной несправедливостью, тем более что работа звукорежиссера Алеши Вишни превосходна».