Виктор Цой и его КИНО

Он любил – и был гений.

Что бы еще сказать,
Как бы еще сказать,
Чтобы ты не устала?
Прости, я плохой, я хромой.
И однажды даже Я ходил на костылях.
Я тебя разлюблю и брошу
Сяду на пенек и заплачу
Потом пойду купаться
Потом пойду за грибами
Пойду к Фунту слушать рок
Лягу спать, проснусь, схожу в сортир
Почищу зубы, поем мяса
Напишу роман, где
Будут диалоги, картинки, стихи,
Потоки сознания, последние известия,
Идеи, катарсис, дзен.
А потом получу гонорар.
Куплю печатную машинку и
Коньяк за 22 рубля.
(Ты думаешь, что в конце концов
я скажу что твои шаловливые
глазки не дают мне покоя.
Но я намекну об этом лишь в скобках)
Тут вот у меня телефон.
Пепельница в виде сапога.
Я ночной сторож.
Сторожу заснеженный автобус.
Высоко в небе летит самолет
Кстати, у тебя осталась моя зубная щетка.
Это я к тому что зачесался зуб.
На стене календарь.
На фотке рядом с тобой Какой-то мальчик
С комсомольскими значками.
Я посмотрел на тебя
И совершенно никакого экстаза не испытал.
 Может ты и красотка – ну и что
Я – дырокол. Я – чайник.
Я – настольная лампа.
А люди кругом как семечки.

Так же набранный на печатной машинке текст. Найден среди черновиков Виктора Цоя. Называется «17 декабря». Жанр текста – нечто среднее между «потоком сознания» и «стихотворением в прозе». Многие, включая Наталию Разлогову, сомневаются, что это текст Виктора – в нем используются совершенно иные образы, очень не похожие на те, что он использовал в других текстах и песнях.