Виктория

И опять не туда. Почему она так пристально на меня смотрит? Почему она молчит? Впрочем, ты ведь тоже молчишь, не так ли? Дурная привычка -- разговаривать с самим собой. Правильно, а кому еще поведаешь то, что у тебя в душе творится? Конечно, только своей душе, самому себе то есть.

Черт возьми, это же просто самообман, игра в прятки с собственным мозгом. Постоянные уходы в сторону, сложнейшие комбинации -- большая куча мячей, забитых в ворота при помощи небезызвестного Хоттабыча. Двадцать два дурака один мячик пинают, мою голову пинают из стороны в сторону. Сосредоточься и воспари.

Это не сон -- раз.

Нож в правом кармане. Настоящий, настоящее не бывает -два. Что касается цели, цель тоже дана (КЕМ?) -- убить. Ее. Девку. Каким-то образом я знаю, что мне необходимо ее убить. Ну, не то что бы необходимо... Желательно весьма по крайней мepe. Иначе... В противном случае... В общем, будет не очень хорошо, скорее плохо, а может быть, еще хуже. Кончай кувыркаться, ты прекрасно знаешь -- ОТКУДА? -- что конкретно произойдет: вас пришьют обоих. Причем пришивать будут ОЧЕНЬ медленно и ОЧЕНЬ болезненно,

Какой-то дурацкий сон, который сном не является. Или это сон длиной в жизнь, или это жизнь есть сон (КАЛЬДЕРОН) -непонятно.

Короче: мотив у песенки простой. В некий определенный момент времени ты находился вместе с девушкой, сидящей сейчас напротиз тебя на скамейке, в определенной точке пространства. В некий последующий момент временя -- хм, ясно, что не в npeдыдущий -- ты опять же вместе с этой девушкой каким-то не поддающимся объяснению образом был перенесен в иную точку пространства. Проще говоря, сюда, в эту... камеру смертников,

У тебя есть нож. Ты не помнишь, дали его тебе или он просто появился, возник из ниоткуда, но он у тебя есть. Ты это прекрасно знаешь. Так же ты в курсе -- снова непонятным образом или способом -- что конкретно от тебя хотят. Неважно, кто и зачем -- это все равно не поддается разгадке. Сейчас важнее другое. Боже, как трудно заставить мозг работать в нужном направлении. А я-то всегда думал, что владею холодным и раосудительным -- компьютерным -- умом. Дважды два -- четыре. Пятью пять -- двадцать пять, не всегда, правда, иногда две с половиной тысячи, особенно когда крыша протекает, что именно сейчас с тобой и происходит нет надо взять свой серый шарик в руки отнять его у футболистов в тяжелых бутсах.

Значит, так. Далее. Предоставленным оружием ты должен убить, уничтожить сидящие напротив ласковые искорки в зеленых глазах РАЗВЕ МОЖНО ТАК СКАЗАТЬ? глазах на тонком лице, обрамленном волнами кипящего золота. Tы должен убить девушку. Если ты не... прирежешь, если ты не прирежешь девушку, вас уничтожат обоих. Если же ты решишь самопожертвоваться, приставишь лезвие к запястью и попытаешься вскрыть себе вены... хм, девушку уничтожат все равно. Причем процесс этот будет долгим и мучительным. Все? Нет, еще информация: времени у тебя два часа, сорок минут из которых уже упали. Теперь все.

Детская арифметика, два минус один -- остается один. Два не минус один -- остается два. Два трупа. Два минус один, да не тот один -- аналогично: трупы с отрезанными ногами, содранной кожей... ну и так далее, у кого как фантазия работает.

Что-то знакомое есть в этом странном взгляде, в этом движении головы, откдывающей со лба струи волос, в нервном подрагивании рук. Я даже не знаю ее имени. Надо бы спросить, конечно, неудобно сидеть и молчать, угрюмо поджав губы и уставившись куда-то в сторону. Неудобно? Ха! "Позвольте узнать, милая незнакомка, как вас зовут?" -- "Юлия." -- "Извини, Юлия, я должен тебя убить. Так получилось. Не беспокойся, я тебя не больно зарежу."

"Послушайте, может быть, мы все же познакомимся?"

Неужели я произнес это вслух? Изумленно-огорченный взгляд, полуоткрытый рот, неуверенная скользящая улыбка. "Что с тобой, Виктор? Зачем ты так?" Ага, ага, если бы это был сон, я бы просто восхитился. Совершенно незнакомая девочка знает тебя по имени и, судя по всему, намекает на какую-то связь в прошлом. Дружескую, конечно, не более того, слишком шикарное у нее тело... для меня. Снова смотрит -- пристально, открыто, грустно, со скрытой болью и вызовом. Да она знает! Как пить дать, она знает все мои мысли, знает, какая участь ожидает ее.

Что получается -- я уже решил окончательно и бесповоротно? Нет-нет, глупости, конечно! Это я к тому, что конец ее в любом случае предрешен, и он уже близко -- через полтора часа. Девушка нервничает, девушка боится, хотя изо всех своих силенок старается не подать и виду. Руки, руки выдают ее. Порывистые движения, какая-то авторучка, которую она уже полчаса вертит и так, и эдак. Длинные нежные пальцы -- кончики их подрагивают. Что я хочу этим сказать? А что я, собственно, вообще хочу сказать? "Послушай, ты, сука, заткнись и не сверли меня взглядом! Через полтора часа ты сдохнешь самым свинским образом, потому что я, Виктор-победитель, хочу жить!" Твои зеленые лучики не помогут тебе, девушка, ты в любом случае обречена, почему бы не совершить напоследок хорошее дело?