Виктория

– Я надеюсь на это. Странное ощущение. Как будто ползешь по манной каше, которая затягивает тебя все глубже и глубже.

– А что, похоже. Ты не переживай. Я тысячу раз проползал по этому туннелю – и ничего.

– Немного страшно. А почему стало так темно?

– Потому что мы подползли к спуску, – ответил он и остановился. – Сейчас нам нужно спустить вниз по скользким ступенькам. Я тут не единожды раз падал и чуть серьезно не пострадал. Так что будь осторожна. И не торопись. Сначала спущусь я, а потом ты. Договорились?

– Договорились.

Домовой медленно спустился вниз, встал в полный рост и махнул рукой, чтобы Виктория спускалась. Вика без особых проблем добралась до Домового, посчитав пятнадцать ступенек и сказала:

– Странный у вас тут потолок! Нельзя было сделать повыше, чтобы можно было удобно ходить, а не ползти?

– Прости. Но не я его конструировал. Ты заметила, что здесь сейчас просторно и светло?

– Да. Очень красивое голубое сияние. Домовой, откуда исходит этот свет?

– Изнутри туннеля. Скоро ты увидишь нечто неописуемо!

Стены туннели, некогда испускающие голубое сияние, стали прозрачными и обнажили открытый космос во всем его великолепии. Мириады сверкающих звезд и пролетающих мимо комет; Голубая планета, покрытая белоснежными облаками, закрывающими зеленые континенты; серебристая луна, освещающая Землю бледным сиянием.

– Красиво?

– Очень, – шептала Вика, думая, что это всего лишь сон, что такого не бывает на самом деле, а если бывает, то только в сказках. – Неужели, мы в космосе? А это моя планета?

– Да, мы в космосе. Это Земля – ты права! Я люблю здесь сидеть и смотреть на звезды. Видишь ту звезду, что светит ярче всех. – Он указал пальцем на звезды.

– Нет, не вижу! Где? Они все такие яркие!

– Поверни голову налево и смотри выше, – подсказал он ей. – Ага, вот так. Видишь треугольник или как вы его там называете?

– Да, вижу.

– Видишь, как в центре треугольника ярче всех горит крохотная точка – звезда. Посмотри внимательно. Поначалу может показаться, что она светит, как все затерянные звезды в черной необъятной космической бездне, но это не так.

– Чудесно! – восторженно сказала Вика, когда увидела ту самую звезду. – Ты прав. Она действительно горит ярче всех.

– Эту звезду я назвал – Виктория. В честь тебя. Она такая же красивая, как ты, – сказал Домовой и покраснел.

– Спасибо.

– Когда мне грустно я смотрю на нее и мгновенно вспоминаю тебя. Твое лицо. Твою улыбку. Твои платьишки. Твои истории. И мне становится хорошо и радостно. Классно я придумал?

– Ага, классно. Я тоже хочу! Та звезда, что горит рядышком с моей, будет твоей звездой. Звезда Домового. Можно, так? – Он кивнул. – И я тоже, как и ты, буду тебя вспоминать, глядя на нее из окна своего дома.

– Теперь у нас у обоих есть свои звезды! – подытожил он.

– Кажется, что все это волшебный сон и что вот-вот в комнату зайдут родители и разбудят меня. Я же не сплю?

– Нет, ты не спишь. Все, что ты сейчас видишь, происходит наяву.

– В это трудно поверить, – говорила она, не отрывая взгляда от Земли. – Скажи, пожалуйста, как это мы так быстро очутились в Космосе?

– Если бы я знал, Вика, я непременно бы тебе объяснил. Но я не знаю. Как я тебе уже говорил, я не создатель туннеля. Вика, надо уходить, а то твои родители тебя потеряют. Ты еще не видела мой мир. Время идет быстро…

– Точно. Какая же я дуреха! Совсем забыла о том, что надо возвращаться домой.

– Сейчас нам надо пройти сквозь стену, – сказал Домовой.

– Сквозь стену!? Как же у нас тобой это получиться?

– Легко. Давай свою руку! Теперь ничего не бойся и доверься мне. Будет немного кружиться голова, но это ненадолго. Будет немного шумно, но это тоже ненадолго. Готова, Вика? – спросил он.

– Готова! – ответила она.

– Тогда держись крепче за мою руку и падай на стену. Не сомневайся, мы провалимся вовнутрь.

Через минуту они лежали на сухой и пыльной земле, изборожденной длинными, черными трещинами. Яркое, палящее солнце обжигало кожу. Вика открыла глаза, привстала с земли и увидела пустынные холмы, на которых восседали черные пеньки некогда пышных деревьев. Рядом рос черный пречерный ствол с ровными ветками, на концах которых висели черные плоды, похожие на гирлянды. В центре пустоши, простирающейся на многие километры, был воздвигнут неказистый двухэтажный дом, собранный из гнилых палений.

– Я тебя предупреждал, что ваш мир в тысячу раз красивее! – сказал Домовой, посмотрев на обескураженное лицо Виктории.

– Ты был прав. Здесь так жарко и почему-то жутковато. Это твой дом?

– Да. Он не такой красивый, как твой. Пойдем, я тебе покажу свою комнату.

– Пойдем, – согласилась она, и они пошли к дому.

– Я тебе приготовил подарок.

– Ооо… не надо было.

Они подошли к черным, покосившимся в сторону дверям дома; одна петля была сорвана. Домовой открыл дверь пластинкой, что висела на веревке вокруг его тонкой гусиной шеи, провернул трижды, и они зашли вовнутрь дома, пахнущим пылью, горелым деревом, смогом и копотью.