Вильгельм I и нормандское завоевание Англии

В результате переговоров с родственниками убитого обе стороны договорились встретиться 14 мая в Гейтсхеде, городе на Тайне, чтобы выслушать заявление обвиняемого и прийти к мирному соглашению. Вальхерий и Лиобвин отправились в путь с военным эскортом, который им предоставил Жильбер. Епископ благоразумно отказался выступать с речью под открытым небом и со своими священниками и знатными рыцарями, т. е. своими советниками, удалился в церковь и попытался вести переговоры через послов. Родственники Лигульфа, обвинители Вальхерия, убежденные в его виновности, напали на тех из рыцарей, что находились снаружи церкви, и перебили почти всех. Тогда епископ приказал Жильберу выйти из церкви, вероятно надеясь, что тот усмирит толпу нападавших. Жильбер повиновался и со своими рыцарями приготовился оружием проложить себе путь, однако все они были убиты, кроме двух английских тэнов, которых спасло только их происхождение. Вероятно, к тому времени загорелась церковь, потому что епископским священнослужителям вскоре пришлось ее покинуть и их постигла та же участь. Вальхерий приказал выйти из церкви Лиобвину, но тот, в отличие от всех прочих, трусливо отказался. Тогда Вальхерий сам подошел к дверям церкви и попросил пощады. Когда же родственники убитого тэна отвергли его просьбу, он закутал голову в свою мантию и, выйдя из дверей, пал под ударами их мечей. В горящей церкви остался один Лиобвин, но когда его охватило пламя, он выскочил на улицу и также погиб. Мстители обычно соблюдали неприкосновенность церковных зданий и укрывшихся в них людей и старались не совершать преступлений прилюдно, но всегда были полны решимости воспользоваться своим личным правом на кровную месть убийце. Утверждалось, что епископа убили два человека. Одного звали Вальтоф, но его происхождение не установлено. Вторым был Эльдвульф Рус — племянник Лигульфа, сын Ухтреда, внук Госпатрика, правнук эрла Ухтреда и праправнук эрла Вальтофа I. Нам также известно, что впоследствии Эльдвульф погиб от руки женщины (такая участь считалась достойной презрения) и был похоронен в стенах церкви города Джедборо, однако затем даремский приор Тюрго приказал перенести могилу на неосвященную землю. Что ж, видимо, на этом вендетта закончилась.

В 1080 г. родственники Лигульфа мстили, главным образом, убийцам, но также и чужестранцам вообще. Из Гейтсхеда они выступили в поход на Даремский замок, построенный Вильгельмом по возвращении с севера в 1072 г., и попытались захватить его, чтобы уничтожить епископский гарнизон. Однако на четвертый день они прекратили осаду — нормандские замки были неприступны для неорганизованной толпы. Тем не менее, чтобы похоронить епископа, его тело требовалось перевезти по реке в Джарроу. Когда весть о случившемся несчастье достигла регентского совета на юге, подавлять беспорядки нортумбрийцев отправился епископ Одо со своей армией и, как обычно, опустошил окрестные земли. Вернувшись в Англию в конце лета или осенью, Вильгельм отправил своего старшего сына Роберта Коротконого довершить то, что начал Одо, а заодно покарать Малькольма Шотландского за набег, совершенный им в предыдущем году. По-видимому, Роберт не продвинулся дальше Берикшира и на обратном пути укрепил оборону, соорудив новую крепость на реке Тайн.

Нормандцы не ограничивались походами в северные области. Их поселения в этой дикой местности были малочисленными, но они стремились подчинить эти земли своему контролю. В ноябре в Дарем был назначен новый епископ Гильом, который начал свое служение в церкви Байе, затем постригся в монахи в Сен-Кале, монастыре к юго-востоку от Ле-Мана, став впоследствии приором этого монастыря, и наконец возглавил аббатство Сен-Венсан-де-Пре в той же епархии. Жизнь Гильома из Сен-Кале в сане епископа едва ли была безмятежной, но, несмотря на его политические неудачи, ему удалось навести порядок в своей охваченной волнениями епархии. В установлении мира ему умело помогал новый эрл — Роберт Маубрейский, племянник епископа Кутанского.

Проникновению нормандцев на север препятствовали не только воинственность и относительная бедность нортумбрийцев, но также и существование англо-шотландского королевства Малькольма. Малькольм и особенно его жена и сыновья были готовы перенимать опыт нормандской монархии. Королевство скоттов было настоящим пограничным княжеством, так как с севера и запада его обрамляли гэльские и норвежско-гэльские земли, так что шотландцам иногда приходилось искать поддержку на юге. В то же время нормандская экспансия прекратилась с завоеванием Нортумбрии, поэтому Малькольму и его сыновьям с этой стороны ничего не грозило, кроме периодических набегов и репрессалий^{32}. Безусловно, к 1087 г. отношения между двумя этими державами окончательно не определились. Если Малькольм не мог сдержать давление гэлов, время от времени англо-нормандские отряды совершали марш-бросок на север и завоевывали Лотиан. Однако если ослабевала нормандская монархия, шотландские короли без труда распространяли свою власть на юг, т. е. на Нортумбрию.