Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле

К 933 году новые правители этих земель распространили свое господство на всю территорию бывшей римской провинции, но выйти за ее пределы не смогли. Это ограничение не менее примечательно, чем сама стремительная экспансия. Получается, что за сто лет до появления на свет Вильгельма Завоевателя его скандинавские предки могли успешно действовать только на строго ограниченной территории. И отнюдь не из-за естественных географических препятствий. Возникает вопрос, не связано ли это с изменениями, произошедшими здесь в IX–X веках в результате притока в Нейстрию переселенцев из Скандинавии.

Тот факт, что Нормандия в 1066 году отличалась от остальной Галлии, никто не оспаривает. Традиционно причину этого видели во вторжении сюда скандинавов. Попробуем проверить данную гипотезу. Сколько сподвижников Рольфа прибыло вместе с ним в Нейстрию, неизвестно. Но хорошо известно, что их соотечественники регулярно появлялись в этих местах на протяжении предшествующих ста лет. Современники рассказывают об исключительной жестокости набегов викингов на долину Сены. А более поздние нормандские хроники единодушно повествуют о страшных опустошениях и уменьшении численности населения, ставшем их следствием. Конечно, подобные источники склонны к преувеличениям, но полностью игнорировать изложенные в них факты нельзя. Более того, описанные в них набеги не прекратились и после появления Рольфа. Известно, что самая существенная миграция в этом регионе приходится на середину X века, а на его конец приходится целый ряд крестьянских мятежей. И есть все основания полагать, что волнения эти были вызваны недовольством крестьян-воинов, привыкших к личной свободе, теми ограничениями, с которыми они столкнулись, оказавшись в Нормандии.

К аналогичным выводам приводит изучение церковных источников. Более поздние авторы пишут о серьезном ущербе, который причинили язычники христианству в Нейстрии. В начале X века деятельность Руанской епархии была практически парализована, и сама она существовала лишь формально. Неопровержимое доказательство тому – пробел в официальном списке католических епископов Нормандии, приходящийся на этот период. Можно предположить также, что епископы Котанса в X веке утрачивают связь с районом, оказавшимся во власти язычников, и именно стремлением к ее восстановлению объясняется последовательное пребывание пятерых из них в Руане. Ситуация в Авранше была столь же плачевна, а епископ Се в конце X века, чтобы восстановить кафедральный собор, был вынужден разобрать каменную кладку городских стен. Монашество пострадало в еще большей степени – в конце X века на территории Нормандии не было ни одного монастыря.

Все это наводит на мысль о том, что, несмотря на крещение Рольфа, представители династии Викингов лишь формально отреклись от своего языческого прошлого. Не исключено, что сам Рольф незадолго до смерти вновь обратился к религии предков, а возрождение язычества после убийства его сына Вильгельма Длинного Меча в 942 году является непреложным фактом. На несколько лет провинция превратилась в арену столкновений противоборствующих группировок викингов, и даже в первые годы правления внука Рольфа Ричарда I борьбу за восстановление в ней порядка вел не герцог, а французский король Луи д'Отр-Мер. Летописи сообщают, что он в 942 году разгромил язычника Сихтрика, а в 945-м году потерпел поражение от руки викинга Гаральда. Даже шестнадцать лет спустя противостояние продолжалось, о чем свидетельствуют сообщения «об ужасной войне», по описаниям схожей с кровавыми столкновениями IX века, которая разразилась в провинции между 945-м и 965 годами. Кризис был разрешен путем заключения нового договора. В 965 году герцог Ричард I и Лотарь подписывают Гисорский пакт, и практически сразу же после этого «с одобрения короля» начинается восстановление монастыря Мон-Сен-Мишель. Судя по всему, этот пакт сыграл в истории Нормандии не менее значительную роль, чем договор 911 года между Рольфом и Карлом Простоватым.

С момента его заключения позиция правителей из династии Викингов начинает меняться. Они постепенно налаживают связи со светскими и церковными властями Галлии, а население провинции перестает сопротивляться влиянию католичества и латинской культуры. Но и в этот период Нормандия все еще остается своеобразной периферией скандинавского мира, с которым ее связывают не только коммерческие интересы, но и участие в походах викингов. Так, в конце X века английский король Этельред II выказывал свое неудовольствие по поводу набега на его земли викингов, а также того гостеприимного приема, который был оказан нападавшим в портах Нормандии. В Реймских хрониках 966 года герцог Нормандии описывается не иначе как вождь викингов. Еще больше впечатляет сообщение о том, что всего за пятнадцать лет до рождения Вильгельма его прадедушка Ричард II радушно принимал в Руане, столице архиепископства, гостей-язычников из Скандинавии, которые незадолго до того под предводительством Олафа и Лакмана совершили опустошительный набег на Северо-Западную Галлию.