Читаем Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле полностью

Новому епископу Лондона разрешили остаться, но архиепископ Кентерберийский Роберт должен был покинуть Англию. Кафедру вместо него, по замыслам победителей, должен был занять близкий к Годвину епископ Винчестера Стиганд. Это был человек небезупречной репутации, к тому же предполагалось, что он станет главой митрополии в условиях, когда предшествующий архиепископ Кентерберийский официально не смещен с данного поста. Нет ничего удивительного, что его выдвижение вызвало недовольство в европейских церковных кругах, и прежде всего у сторонников реформ, которых поддерживал Святой престол. Как минимум, пять пап лишали Стиганда епископского сана и даже отлучали от церкви. В самой Англии его положение стало настолько шатким, что священнослужители часто отказывались получать посвящение из его рук. У Годвинов стали складываться весьма напряженные отношения с влиятельной в западноевропейской церкви партией реформаторов, и они оказались в оппозиции к самому папе.

Семейство Годвин могло с полным основанием праздновать победу. Власть короля была подорвана, его попытка опереться на нормандцев закончилась полным провалом, а англо-нормандские отношения оказались на грани разрыва. Положение Годвинов стало прочным настолько, что их влиянию уже не могли противостоять ни другие феодалы Англии, ни даже сам король. Это ставило под сомнение все решения Эдуарда Исповедника, принятые без одобрения графа Годвина, включая выбор наследника престола. Стало очевидным, что, если герцог Нормандии решит отстаивать свои права на английский престол, сделать он это сможет только с помощью оружия.

В 50-х годах XI века ситуация в Английском королевстве существенно изменилась. Это было связано с тем, что сразу несколько ключевых политических фигур отошли в мир иной. В 1052 году отправился в паломничество и умер в дороге старший сын Годвина Свейн. В 1053 году скончался сам великий граф, и главой клана стал его второй сын Гарольд. Еще два года спустя из жизни ушел граф Сивард. Гарольду удалось использовать это для еще большего усиления Годвинов, сделав правителем Нортумбрии своего брата Тости. Весной 1057 года скончался граф Мерсии Леофрик, оставив свое графство в наследство сыну Эльфгару, а в декабре – граф Ральф Застенчивый, завещавший все свои права, включая право на престолонаследие, брату Уолтеру, графу Вексена.

В это же время возникает план подыскать не менее законного, чем нормандский герцог, наследника английской короны, но среди представителей западно-саксонской королевской династии. Выбор пал на Эдуарда, сына Эдмунда Отважного, который с 1016 года находился на положении изгнанника в Венгрии. В Англии он был малоизвестен, тем не менее, переговоры начались, и приблизительно в 1057 году Эдуард приехал в Англию вместе со своей женой Агатой и тремя детьми – Маргарет, Эдгаром и Кристиной. Непосредственное участие в организации поездки в Англию принял император, который предоставил в их распоряжение блестящий эскорт и богатую казну. Как и в случае с принцем Альфредом, визит имел большой политический резонанс. И так же как и тогда, закончился он трагически – Эдуард неожиданно скончался, так и не успев добраться до королевского дворца. «Мы не знаем, была ли его кончина связана с тем, что кто-то не желал, чтобы он встретился со своим царственным родственником, – восклицает хронист того времени. – Но это было огромным несчастьем, и самым печальным для всех было то, что Эдуард покинул этот мир практически сразу же после прибытия в Англию». Прямых обвинений здесь нет, однако сомнения автора в том, что несчастный Эдуард умер естественной смертью, очевидны. Его появление на политической арене расходилось с планами не меньшего количества влиятельных лиц, чем когда-то возвращение в Англию Альфреда. Кто-то из них вполне мог помочь новому претенденту уйти из жизни. С этого времени граф Уэссекса Гарольд начал задумываться о том, что наследником английской короны мог бы стать и он сам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Nomen est omen

Ганнибал: один против Рима
Ганнибал: один против Рима

Оригинальное беллетризованное жизнеописание одного из величайших полководцев в мировой военной истории.О Карфагене, этом извечном враге Древнего Рима, в истории осталось не так много сведений. Тем интересней книга Гарольда Лэмба — уникальная по своей достоверности и оригинальности биография Ганнибала, легендарного предводителя карфагенской армии, жившего в III–II веках до н. э. Его военный талант проявился во время Пунических войн, которыми завершилось многолетнее соперничество между Римом и Карфагеном. И хотя Карфаген пал, идеи Ганнибала в области военной стратегии и тактики легли в основу современной военной науки.О человеке, одно имя которого приводило в трепет и ярость римскую знать, о его яркой, наполненной невероятными победами и трагическими поражениями жизни и повествует эта книга.

Гарольд Лэмб

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное