Вильямс

«Следует (прямо сказать, — писал Вильямс, — что в этих «опытах» буржуазных естествоиспытателей нам помогло разобраться творчество Маркса — Энгельса и особенно работы В. И. Ленина. Мы отлично поняли из этих классических работ творцов научного коммунизма классовую природу этого буржуазного закона… Основываясь на работах Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, нам удалось доказать, что все эти опыты буржуазных естествоиспытателей были лишь иллюстрацией неправильного подхода к объяснению сложных процессов, что выявление закономерностей этих процессов может быть осуществлено лишь в результате приложения анализа диалектического, а не метафизического».

Говоря в своей последней статье о созданной им травопольной системе земледелия, ученый отмечал: «…Элементы разработанной нами травопольной системы земледелия были… известны на Западе. Однако, несмотря на относительно высокий уровень агрономических знаний в ряде капиталистических стран, там все попытки построить рациональную систему агротехники разбивались о порочную методологию буржуазной науки и хищническую природу капиталистической системы хозяйства».

«…Разрабатывая травопольную систему земледелия, — заканчивал Вильямс свою статью, — я руководствовался замечательными указаниями товарища Сталина об особенностях совхозно-колхозного строя, о роли науки в условиях социалистической системы хозяйства.

Товарищ Сталин дал нам ясную перспективу в развитии агрономической науки; он показал нам те народнохозяйственные задачи, которые обязана разрешить наша передовая советская агрономия.

Его резкая критика вредительских попыток построить наши колхозы и совхозы по типу узкой буржуазной специализации, его указания о необходимости рационального сочетания отраслей сельскохозяйственного производства — растениеводства и животноводства — направлены, по существу, к дальнейшему повышению производительности труда в сельском хозяйстве.

Мы преисполнены гордого сознания от мысли, что свою научную деятельность мы проводили на основе тех гениальных указаний товарища Сталина, которые поднимают наше социалистическое сельскохозяйственное производство и нашу передовую советскую агрономическую науку на новую ступень исторического прогресса».

Советский народ, руководимый партией большевиков, великим Сталиным, смело брался за осуществление вековой мечты человечества — за полное преобразование природы, за подчинение ее воле и разуму человека.

Верный сын народа, выдающийся ученый, подводя итоги своей жизни, завещал советским людям все свои труды и открытия, которые помогут создать невиданное изобилие всех человеческих благ, помогут построить коммунизм

XIV. ЗАМЫСЛЫ ВОПЛОЩАЮТСЯ В ЖИЗНЬ

«Нет больше cреди нас Василия Робертовича, но он оставил много своих учеников, последователей методов его научной работы, оставил прекрасные научные труды, которые мы обязаны с еще большим пониманием и глубиной изучать и внедрять в колхозно-совхозное производство.

Это будет лучшей памятью нашему учителю — Василию Робертовичу Вильямсу».

Академик Т. Д. Лысенко.

Вильямс трудился до последнего дня своей жизни. В октябре 1939 года произошло радостное для ученого событие — вышли в свет его «Основы земледелия». Он и сам знал, что книга удалась, и каждый день он получал подтверждения этому. Он не скрывал своего удовлетворения и охотно дарил книгу своим друзьям и последователям, — таким трудом можно было законно гордиться.

10 октября ученый отметил день своего семидесятишестилетия и в кругу родных и близких с наслаждением слушал игру Елены Александровны Бекман-Щербины, исполнившей с маленькой гостиной Вильямсов, как когда-то встарь, в дни памятных концертов в актовом зале Петровки, «Времена года» Чайковского.

А на следующий день началась обычная напряженная трудовая жизнь.

Врачи, приезжавшие к Вильямсу, уговаривали его отдохнуть, работать поменьше, но он, вступая с ними в спор, доказывал, что только этот выработанный им самим строгий рабочий режим, исполняемый с железной непреклонностью, и позволяет ему сохранять силы и бодрость. Врачи отступали, не столько соглашаясь с этой теорией, сколько преклоняясь перед удивительным упорством и силой воли ученого.

Однако здоровье его ухудшалось день за днем. Это замечали все окружающие, но Вильямс как ни в чем не бывало продолжал следовать раз заведенному порядку.