Вилла «Аркадия»

Иногда им удавались продолжительные беседы без упоминания случившегося. И даже в мыслях этого не было. И теперь она подавила в себе потребность сказать что-то еще о доме, чтобы продолжить разговор. Когда распадается пара, происходит еще одна вещь, о которой никто никогда не говорит: ты теряешь человека, на которого обычно вываливаешь все те малоинтересные наблюдения, которые собираешь в течение дня. Мелочи, которые не тянут на телефонный звонок приятельнице или знакомой, однако о них хочется упомянуть. Хэл никогда в этом отношении не подводил. У них всегда находились темы для разговора. И она была ему за это благодарна.

Она понюхала утку еще до того, как тарелка коснулась стола: горячая, жирная, сочная, с цитрусовой ноткой в соусе. Она не ела с самого утра – по субботам часто так случалось.

– Заглянешь к своей маме завтра?

– Нет.

– Куда же ты пойдешь? – спросила Камилла и сразу пожалела о своих словах. Они почему-то прозвучали натянуто. Она дала задний ход: – Я просто хотела узнать, нет ли у тебя каких-то особых планов.

Хэл вздохнул, словно взвешивая, как ответить.

– Ну, я не знаю, стоит ли считать это чем-то особым, но один из моих соседей в Керби устраивает завтра званый обед. Мы с Кейти приглашены. У него тоже маленькая дочь. На год младше, – добавил Хэл. – Если ты не возражаешь, я подумал, что мы могли бы пойти. Девочки хорошо общаются.

Камилла улыбнулась, пытаясь скрыть внезапное огорчение. Больно было сознавать, что их двоих куда-то пригласили без нее. Мысль, что Кейти завела подруг, пустила, так сказать, корни в том месте, где он родился…

– Так ты согласна?

– Конечно. Мне просто было интересно.

– Ты тоже можешь пойти, если хочешь. Уверен, они тебе понравятся. Я все равно тебя пригласил бы, но ты обычно любишь отдохнуть в воскресенье.

– Нет… Нет, обязательно пойдите. Просто… Я так мало знаю о твоей жизни там. Мне трудно представить тебя… ее…

Он отложил нож и вилку – наверное, задумался.

– Да, – наконец произнес он. – Хочешь, я отвезу тебя туда как-нибудь? Чтобы ты получила какое-то представление.

– Нет. Нет, я не уверена, что…

– Послушай. Мы никуда не поедем. Ты огорчена. Я не хочу тебя огорчать.

– Ничего подобного. Правда. Поезжайте. Все-таки это наше прошлое, приятно, что оно принесло какие-то хорошие плоды. Поезжайте.

Нужно открыто принимать то, что случилось с вашими взаимоотношениями, не прятаться от прошлого, чтобы двигаться вперед. Так говорил психолог.

Какое-то время они ели молча. Справа от них пара шепотом спорила о чем-то. Камилла не поворачивала к ним голову, улавливая напряжение в голосе женщины. Подошел официант, подлил ей вина в бокал.

– Утка выглядит аппетитно, – сказал Хэл и чуть переместился, чтобы крепче надавить ей на ногу.

– Да, – кивнула она. – Да, ты прав.

* * *

Кейти не спала, когда отец заглянул к ней в комнату. Она читала потрепанную книжку в мягкой обложке, и уже не в первый, а в третий раз. В последнее время она отказывалась читать что-то новое, просто перечитывала четыре или пять любимых книг по кругу, несмотря на то что знала, чем они закончатся, а некоторые абзацы даже помнила наизусть.

– Эй, привет, – сказал он тихо.

Она оторвалась от книги, подняв к нему ясное, бесхитростное личико. Глядя на свою восьмилетнюю красавицу, он всякий раз начинал переживать по поводу будущих обид и разбитых сердец.

– Тебе давно пора спать.

– Хорошо провели вечер?

– Чудесно.

Она, видимо, успокоилась, закрыла книгу и позволила подоткнуть со всех сторон одеяло.

– А завтра мы едем в Керби?

– Да, если все еще хочешь.

– Мама с нами поедет?

– Нет. Она хочет, чтобы мы с тобой хорошо повеселились.

– Но она не против?

– Конечно не против. Ей нравится, что у тебя появляются новые друзья.

Кейти тихо лежала, пока отец гладил ее по головке. В последнее время он часто так делал, просто радуясь возможности приголубить дочку в любой вечер, когда захочет.

Девочка заерзала, повернулась к отцу, нахмурив бровки:

– Папа…

– Да?

– Помнишь, когда ты ушел…

У него сжалось сердце.

– Да?

– Тебе надоела мама, потому что она не видит?

Хэл уставился на детское одеяльце с розовыми смешными котятами и цветочными горшками, потом опустил ладонь на руку дочери. Она накрыла ее второй рукой и пожала.

– Что-то вроде этого, милая. – Он помолчал, потом тяжело вздохнул. – Но дело не в маминых глазах. Совсем не в маминых глазах.

11