Вилла «Белый конь»

— Еще она сказала: «Иногда я себя чувствую, как вестник смерти». Я тогда не поняла, что она имеет в виду.

Лежен вынул из кармана записку и подал ей.

— Эти фамилии вам ничего не говорят? Вы кого-нибудь из этих людей не помните?

— Вряд ли. Я стольких видела…

Она прочла список и сказала.

— Ормерод.

— Вы помните Ормерода?

— Нет. Но миссис Дэвис как-то его упоминала. Он скоропостижно умер, кровоизлияние в мозг, кажется? Она почему-то расстроилась. «Я была у него всего неделю назад, — говорит, — и он отлично выглядел». Вот тут она и сравнила себя с вестником смерти. «Некоторые из тех, у кого я бываю, только взглянут на меня — и вскорости им конец». Она даже посмеялась над этим, но тут же добавила, что, конечно, это просто совпадение.

— И все?

— Долгое время я ее не видела, а потом как-то встречаю в ресторанчике в Сохо. Я ей сказала, что ушла из УСП и работаю в другом месте. Она спросила меня почему, а я ответила, что мне там было не по душе. Она говорит: «Может, вы и правильно поступили». Я спрашиваю: «А что вас-то навело на подозрения?» И она ответила: «Не знаю точно, но, по-моему, я узнала одного человека на днях. Он выходил из дома, где ему совсем нечего было делать, и нес сумку с инструментом. Зачем ему инструменты понадобились, интересно бы знать». Еще она меня спросила, не знаю ли я женщину, владелицу какой-то таверны, «Белый Конь», что ли.

Миссис Брэндон добавила:

— Не представляю, кого она имела в виду. Больше я ее с тех пор не видела и не знаю, работает она еще там или нет.

— Она умерла, — сказал Лежен.

Эйлин Брэндон вздрогнула.

— Умерла! Отчего?

— От воспаления легких, два месяца назад.

— Бедняжка!

— Больше вы ничего не можете нам рассказать, миссис Брэндон?

— К сожалению, нет. Я слышала, и другие упоминали этого «Белого Коня», но когда, бывало, начнешь расспрашивать, ни слова не добьешься. И видно было, что напуганы.

Она смущенно взглянула на Лежена:

— Инспектор Лежен, мне не хотелось бы ввязываться в опасную историю, У меня двое малышей. Говорю вам честно, больше я ничего не знаю.

Мы распрощались, и когда Эйлин Брэндон ушла, Лежен мне сказал:

— Вот мы и пошли немного дальше. Миссис Дэвис слишком много знала. Она закрывала на все глаза, но у нее были весьма определенные подозрения на этот счет. И вдруг она заболевает и уже при смерти посылает за священником и рассказывает ему все. А самое главное — кого она узнала, кто это выходил из дома, где ему нечего было делать? Куда он приходил под видом рабочего?

Вот, наверно, что сделало ее опасным свидетелем. Ведь если она его узнала, и он мог ее узнать и понять, что она его узнала. И если она рассказала обо всем отцу Горману, значит, отца Гормана нужно было непременно убрать.

Он взглянул на меня.

— Вы согласны со мной? Видно, все было именно так.

— Да, — сказал я. — Согласен.

— И кто же, по-вашему, этот человек?

— Есть у меня одна мысль, но…

— Знаю. Никаких доказательств.

Он встал.

— Но мы его поймаем, — сказал он. — Можете быть уверены. Если мы узнаем точно, что это он, то сумеем припереть его к стенке. Мы посадим на скамью подсудимых всю эту подлую ораву.

Глава 22 Рассказывает Марк Истербрук

Примерно три недели спустя у ворот «Прайорз Корт» остановилась машина.

Из нее вышли четверо. Один был я. Двое других — инспектор Лежен с сержантом полиции Ли. И четвертый, мистер Осборн, который с трудом скрывал радостное волнение от участия в таком важном деле.

— Смотрите не проговоритесь, — предупредил его инспектор Лежен.

— Конечно, инспектор. Положитесь на меня. Ни слова.

— Смотрите же.

— Это такая честь. Великая честь, разве я не понимаю.

Но никто не стал ему отвечать — инспектор Лежен позвонил в дверь и спросил, можно ли видеть мистера Винаблза. Мы вошли, словно какая-то депутация. Если мистер Винаблз и удивился нашему визиту, вида он не показал. Он был исключительно вежлив и приветлив.

— Рад вас видеть, Истербрук. А это инспектор Лежен, если не ошибаюсь? Такие у нас спокойные края, преступлениями не пахнет — и вдруг визит инспектора. Признаюсь, я несколько удивлен. Чем могу служить, инспектор?

— Нам нужна ваша помощь в одном деле, мистер Винаблз.

— В каком же?

— Седьмого октября приходский священник по имени отец Горман был убит на Уэст-стрит в Пэддингтоне. У меня есть основания полагать, что вы находились неподалеку оттуда между 7.45 и 8.45 вечера. Не имеете ли вы что-нибудь сообщить в этой связи?

— Насколько я могу припомнить, я вообще не бывал в этом районе Лондона. И если память мне не изменяет, не был в Лондоне в тот вечер. Я бываю в Лондоне редко — только если какой-нибудь интересный аукцион или у своего врача.

— Ваш врач — сэр Уильям Дагдейл, если не ошибаюсь?

Мистер Винаблз холодно на него взглянул.

— Вы прекрасно информированы, инспектор.

— Не так хорошо, как может показаться. Однако жаль, что вы не можете мне помочь, я надеялся. Наверное, я должен изложить вам факты, связанные с убийством отца Гормана.

— Пожалуйста, если хотите. Но я это имя слышу впервые.