Вилла Рено

На ноту финского правительства Советский Союз ответил огнем. 29 ноября финские пограничники стали объектом нападения, а 30 ноября русские превосходящими силами начали операцию на суше, на море и в воздухе.

День 30 ноября 1939 года был ясным и солнечным. Люди, уехавшие из столицы, по большей части вернулись из мест временного пребывания, и утром улицы были заполнены детьми, направлявшимися в школу, и взрослыми, которые шли на работу. Внезапно на центр города посыпались бомбы, сея смерть и разрушения. Под прикрытием поднимающихся туманных облаков эскадрилье русских самолетов удалось незаметно подойти к Хельсинки из Эстонии, вынырнуть из облаков и с малой высоты обрушить свой груз…

27 декабря на озере Киитаярви подсчитать точное число убитых оказалось невозможным, ибо снег укрыл и их, и замерзших насмерть. 1300 человек были взяты в плен.

…безжалостные условия, в которых велась зимняя война…»

Здесь, по обеим сторонам мемуаров Карла Густава, на полях красовались две перпендикулярные записи химическим карандашом (справа — жестокие морозы, отмеченные второй раз за 112 лет, и слева — новоизобретенные огнеметы изрыгали на снег пылающую нефть).

«Разведка русских, в особенности осуществляемая с воздушных шаров, затрудняла деятельность артиллерии […] днем стало невозможно обогревать блиндажи, палатки и строения, ибо даже слабый столб дыма тут же вызывал на себя огонь. Как будто все было околдовано; ясная погода продолжалась из недели в неделю, а температура держалась на уровне 30 градусов.

По моим данным, число павших таково: советских солдат — 200 000, финских солдат — 25 000.

Советские политруки вдалбливали солдатам в голову, что их родных ждет месть, а сами они умрут от пыток, если попадут в руки врага. […] Политруки вмешивались в разработку всех тактических приказов […], что приводило к поразительному смешению тактики и пропаганды.

Следует отметить нерасторопность и беспомощность, шаблонность и ограниченность оперативного мышления советского руководства войсками, в которое в большинстве своем входили люди с крепкими нервами, коих не беспокоили потери.

Глава эмиграционного правительства Польши генерал Сикорский предполагал сформировать корпус из 20 000 польских солдат, интернированных в Латвии и Литве. План этот провалился; интернированных поляков впоследствии постигла суровая участь, когда балтийские страны были включены в состав Советского Союза.