Виллы, яхты, колье и любовь

Судя по описаниям, дом и парк принадлежали графу де Ламоту Валуа. Отправлялась яхта тоже от его причала. На борту невесту из России с французским женихом встретили два приветливых русских мужчины, судя по описаниям – Михаил Петрович Вяземский с помощником. Более того, капитана звали Мишель. Когда они отошли от берега, гостье предложили лимонаду. Она выпила, отключилась и очнулась уже привязанной к креслу.

А потом начался кошмар, который ей совсем не хотелось описывать.

– Ты знаешь, почему тебя бросили одну? – спросила я.

– Точно нет. Только догадываюсь, – ответила наша новая пассажирка.

По ее словам, на яхту доставили кого-то еще, вроде бы мужчину и женщину. Начался скандал. Девчонка не могла определить, сколько было спорящих. Один голос однозначно был женским, сколько мужских, она сказать затруднялась. Потом начался грохот, вероятно, драка. Затем все стихло. К ней больше никто не заходил.

Слыша, как рядом оказываются суда, она кричала и билась о борт или била о него креслом, чтобы ее услышали и помогли. Но до нас на борт никто не поднимался. Она уже теряла надежду.

– То есть девчонок выманивали во Францию через Интернет, чтобы насиловать на яхте? – пораженно спросила Аленка, которая все это время молчала. – Зачем такие сложности?

– Явно была другая цель, – объявил Важа Георгиевич. Продюсер кивнул.

– Подставить графа, – сказал Пашка.

– Подставить Жоржа Фуко, – высказала свое мнение я. – Кто-то мог под него косить. Зачем – вопрос остается открытым. Хотя возможно, что через него хотели подставить графа. Или их обоих вместе.

– А может, все-таки граф? – подала голос Татьяна.

Я подумала, что ведь и Ивана Захаровича интересует граф… Но точно не девчонки.

– Съемка велась какая-нибудь? Тебя фотографировали? – поинтересовалась я у девчонки.

Она покачала головой. Хотя съемка могла быть скрытой. Или девчонка пребывала в таком состоянии, что не заметила. Или с ней просто не успели сделать то, что делали с ее предшественницами. Я склонялась к последнему варианту. Вероятно, ее начали «ломать», но случились непредвиденные обстоятельства, и она осталась лежать, привязанная к креслу.

– Ты что-нибудь слышала? – спросила я. – Тебе что-нибудь объясняли?

– Меня должны были подарить арабам, – вздохнула она. – А пока воспитывали. Это они так выразились.

«Значит, я права? Ее начали «ломать» перед тем, как отдать заказчику?»

– Зачем? – спросила Аленка.

– Часть бизнеса, – пояснил Важа Георгиевич.

«Значит, есть шанс, что другие девчонки живы», – подумала я. Но кто же здесь, на Лазурном Берегу, занимается этим бизнесом?

Глава 29

Вначале мы услышали звуки. Они вообще хорошо разносятся по воде. Подобный «бум-бум», бьющий по мозгам, я терпеть не могу, но в те минуты была ему страшно рада.

Солнце уже практически скрылось за горизонтом. Очень скоро стемнеет. Здесь нет белых питерских ночей и долгих сумерек. Надо бы добраться до земли, пока еще можно рассмотреть окружающую местность.

Моряки гребли с удвоенной силой. Вскоре показались очертания земли. Это был остров с редкими деревцами, виднелся большой дом. Звуки неслись оттуда.

Мы в эти минуты радовались. Если звучит шансон, значит, на острове наши. А с ними мы как-нибудь найдем общий язык. Приютят на ночь.

На берегу никого не оказалось, правда, звуки стали громче. Гульба шла где-то в середине острова.

– Мы с Пашей выходим первыми и снимаем всех остальных, – дала команду я. – Не толкайтесь, соблюдайте очередь.

– Как скажете, Юлия Владиславовна, – подал голос Артур Небосклонов.

Никто не возражал. Все радовались прибытию на твердую землю.

– Ой, Артур! – вдруг воскликнула Аленка. Небосклонов напрягся. – Чуть не забыла вас спросить… Мы с подружкой недавно спорили…

– Короче, – подал голос продюсер.

– У вашего подопечного есть специальное музыкальное образование?

– Нет, он потрясающе талантлив от природы, – с самым серьезным видом сказал продюсер.

– Я ходил в театральный кружок в родном городе, – с улыбкой сообщил Небосклонов.

Для нас с Татьяной и Пашкой это стало новостью. Сообщим соответствующим людям в холдинге.

– И кого ты там играл? – спросила я.

– Вначале зайчика, а потом я очень быстро вырос и стал жирафом.

– Это не включено в его официальную биографию, – продюсер внимательно посмотрел на меня.

– Не волнуйтесь. И я, вообще-то, по криминалу, вы же в курсе.

Шлюпка уткнулась носом в песок, я выпрыгнула первой, держа кроссовки в руках. Они за время путешествия высохли. Отлично! Татьяна сказала, что возьмет нашу сумку. Пашка выбрался за мной, прижимая к груди драгоценную камеру. Мы с ним заняли нужную позицию, я что-то сказала «для телезрителей» о нашей радости, потом попросила моряков немного отвести шлюпку назад и дала команду:

– Начали!

В воду спрыгнул Важа Георгиевич, чуть не перевернув шлюпку, ему на руки рухнула Валька-Магдалина, – и мы стали снимать выход из моря двух влюбленных.

– Что здесь происходит? – раздался знакомый голос из-под деревьев, росших вдоль берега. Правда, я не сразу определила, чей.

– Идет съемка, – ответила я, даже не поворачиваясь. Потом посмотрю. – Важа Георгиевич, скажите что-нибудь в камеру!