Виннипегская Стена и я (ЛП)

Я улыбнулась и подергала ногами, раскачивая две попы, примостившиеся на моих бедрах, пока ведущие по телевидению обсуждали игру, которая закончилась час назад. Большая часть игры прошла не так, как хотели большинство из нас. Черт, я думала, около семидесяти процентов собравшихся вообще не хотели, чтобы все было так, как это произошло.

Потому что до последней четверти «Защитники» проигрывали пятнадцать очков. Разочарование в секторе для семей было очевидным. В начале четвертой четверти я думала, что мы все немного онемели, потому что воздух наполняла тяжесть и спокойствие.

Мы все хотели, чтобы они выиграли, но я, вероятно, хотела этого немного сильнее остальных в этой комнате, за исключением беспокойных мамочек.

Это последний сезон Эйдена, и я знала, как отчаянно он хотел победить. Как сильно он хотел отправиться на самую большую игру. Хоть раз.

Он, пожалуй, лучший защитник в лиге, и всегда им был всю свою карьеру. С тех пор, как мы поженились, он выиграл награду Игрок Года еще три раза, был на каждом Матче Всех Звезд, выигрывал различные награды на телевизионных шоу...

Но у него до сих пор не было кольца. Кольца. Он всегда доходил до плэй-офф, но команды, в которых он играл, никогда не могли добраться до чемпионата перед большой игрой, до сегодняшнего дня.

И в последнем сезоне команда так хорошо играла, и все уже решили, что вот оно, наконец. А потом все стало просто ужасно, и эта мечта начала ускользать. Один из полузащитников вывихнул плечо. Крайний правый защитник после игры покинул поле, хромая. Защита команды была разрушена. Но каким-то чудом «Защитники» смогли с блеском вернуться, игроки защиты взяли себя в руки, и они выиграли.

А то, что я видела это собственными глазами, все равно не очень помогало поверить в это.

Они выиграли. Они, черт побери, выиграли. Мне казалось, будто это я выиграла. Будто только я поеду на большую игру через две недели.

— Хочешь, я возьму одного из них? — спросила одна из подружек принимающего, которая села рядом со мной, когда мы зашли в комнату, предназначенную для семей игроков.

Я с благодарностью на нее посмотрела и покачала головой.

— У меня все хорошо, спасибо. Уверена, они появятся уже через минуту.

Девушка кивнула и встряхнула руками, широко улыбаясь.

— Да. Не могу дождаться, — она прикусила губу и огляделась, дергая коленями под столом. Источаемая ею энергия была заразительна.

— Это потрясающе, не правда ли? — спросила я.

— Ага, да, — она улыбнулась. Брюнетка, около двадцати, и я знала, она лишь недавно начала встречаться со своим парнем. За последний сезон здесь побывало несколько женщин, которые приходили в семейную комнату к восьмидесятому номеру. — Я хочу кричать. Поверить не могу, что они сделали это, — тон ее голоса стал повышаться, затем ее взгляд остановился на двух маленьких монстрах на моих коленях. — Мэтт сказал, после этого сезона Эйден планирует уйти.

Началось.

— Ага.

Это довольно противоречивая новость. С одной стороны, я испытывала облегчение, потому что за последние пару лет я прочитала много статей о том, как долгосрочная игра в футбол влияет на мозги и тела игроков, и я знала, Эйден был более чем везуч в своей карьере.

После проблем с ахилловым сухожилием много лет назад у Эйдена были лишь незначительные травмы, и это лучше, чем многие могли бы надеяться. С другой стороны, никто, кроме меня, не знал, как сильно он любил играть.

Футбол — это то, ради чего он всегда тяжело трудился, и он повесит свои бутсы и джерси на крючок и уйдет в тридцать пять.

Завершалась огромная глава его жизни, и я немного беспокоилась о том, как в ближайшие несколько месяцев будет проходить его переход. За последние несколько лет мы нашли баланс в наших отношениях, который работал, который с каждый днем расцветал все больше и больше, несмотря на его расписание и мои трудоголические тенденции, но... ну, он уходил из футбола. Бросал свою большую любовь.

— О! Смотри! Они идут, — сказала девушка, уже вставая.

Лица мужчин, которые заходили в комнату, сияли торжеством.

На другой стороне комнаты я заметила Тревора, он стоял, скрестив руки на груди, и разговаривал по телефону. Вероятно, он почувствовал мой взгляд, потому что его глаза в толпе людей нашли меня.

За спиной Сэмми я показала ему средний палец, а он просто смотрел на меня, потом недоверчиво покачал головой, но больше ничего не сделал.

Мудак.

Только потому, что он жестокий козел, который делал так, чтобы у Эйдена было все, чего он хочет, не значило, что он должен мне нравиться. Сейчас, после стольких лет, думаю, моя ненависть к нему существовала лишь ради забавы, но все равно он ― бессердечная акула.

Акула, которая заполучила для Зака очень хорошую сделку с новой расширяющейся командой в Оклахоме через год после того, как его уволили из «Трех Сотен». В этом году они зашли не очень далеко, но Зак играл лучше, чем когда-либо, начиная с третьего года своей карьеры.