Винный дождь. Из сборника «История моего преступления»

– Просыпаемся, просыпаемся, молодой человек, через пятьдесят минут Петербург, скоро санитарная зона.

Дородная тётка, убедившись, что Макс протёр глаза, прошла дальше, покачивая всеми возможными частями тела. «Мечта поэта», – подумал Макс и легко, по-солдатски, хотя в армии был только на сборах, спрыгнул со своего лежбища.

Быстро совершив прогулочный моцион до туалета и обратно, присел на краешке нижней полки, достал телефон, чтобы хоть как-то убить время. На самом деле, после двух дней скучной тряски в поезде, где почти все соседи оказались родителями с детьми, желание выпить постепенно одолевало его, но не начинать же прямо в купе на глазах у удивлённой мамаши с двумя отпрысками дошкольного возраста. Не поймут. Макс терпеливо ждал, и вот наконец за окном поплыл перрон Московского вокзала. Ребята стояли прямо напротив его вагона. После приветствий и поцелуев, Колян и Андрей подхватили десятилитровые канистры, и все весело зашагали в сторону начала платформы.

– Так вино до дому подождёт? – задал вопрос Макс.

– Зачем же? – ответил Колян. – Так долго никто ждать не будет!

– Ха, а как мы будем пить, прямо из канистры? – Макс до сих пор не задумывался о технической стороне вопроса.

– Ничего, за вас думал фюрер, – успокоил Колян, – у нас всё предусмотрено, даже воронка имеется, надо только найти место, где можно разлить вино.

– Пойдём в туалет, – предложил Андрей, – там и разольём по индивидуальной таре, – он показал Максу на полиэтиленовую сумку в руке Оксаны, из которой торчали горлышки пластиковых бутылок в бумажных пакетах.

На входе в здание вокзала, они зазвенели в рамке, хотя канистры были пластмассовые, но охранник с биркой «РЖД» лишь лениво махнул рукой, мол, проходите. Друзья двинулись в сторону туалетов, но прямо перед местами общественного пользования для мужчин стояло двое полицейских, казалось, всё их внимание было сосредоточено на максовых ёмкостях с напитком. «Наверное, у них тоже слюнки потекли», – шепнул Колян Андрею, и они автоматически повернули в другую сторону, блюстители порядка остались на месте и, вроде, даже потеряли интерес к их ношам.

– Девчонки, придётся вам, в женский туалет они не зайдут. Маша держит бутылочку с воронкой, а ты, Оксана, аккуратно наливаешь. – Колян всегда в трудные минуты брал управление на себя.

– Угу, ключевое слово аккуратно, – недовольно пробормотала Оксана.

– Не боись, Ксюха, если немного прольёшь – не страшно, нам хватит, – поддержал друга Макс.

Девчонки пошли в женский сортир. В белом кафельном зале с рукомойниками было слишком много народу, пришлось уединиться в тесной кабинке. Какая-то толстая баба, поправляя рейтузы – шедевр советской швейной промышленности эпохи строительства БАМа, проводила их взглядом, и громко, на весь туалет гаркнула:

– Совсем стыд потеряла молодёжь!

– И не говорите, в старые времена они бы себе не позволили такого, а всё эта демократия! – поддержала её старушенция с усами, как у Чапаева.

Оксана и Маша затихарились в узкой кабинке, пока две блюстительницы чистоты нравов не угомонились и не ушли. Зато нарисовалась вооружённая шваброй, тряпками и ведром уроженка солнечного Самарканда и, расписавшись в висевшем на стене листке, приступила к выполнению своих обязанностей. Контингент сортира постепенно сменялся, и только невозмутимый клининг-менеджер, тихонько напевая себе под нос «Миллион алых роз» на узбекском языке, по-прежнему неспешно протирала раковины. Наконец, в туалете воцарились лишь привычные для этого заведения звуки. Решили начать, тесновато, корпулентная Оксана занимала почти всё пространство, Маше пришлось устроиться между боковой стенкой и унитазом. Сам процесс пошёл непросто, чуть ли не треть драгоценной жидкости выливалась на пол. Оксана с Машей пытались минимизировать потери и обменивались короткими фразами:

– Держи прямо!

– Подправь!

– Да не вываливайся ты (это воронке)!

– Ну, поехали!

– Ай, не так быстро!

– Та-аак, вот ещё тебе.

– Ну, давай, давай, хорошо-о, хорошо-о!

– Всё, больше не могу (это Оксана устала держать тяжёлую канистру)!

Узбекская уборщица, видимо, достаточно разбиралась в тонкостях русского языка, чтобы составить своё мнение о том, что происходит в дальней кабинке:

– Дэвочки, дэвочки, это нэлзя здэсь дэлат, пажалусто, идыты в другой место.

Девчонки замолчали. Испугались, что сейчас вызовут полицию, отберут вино и составят протокол.

– Мы всё уже, сейчас уходим, всё в порядке, а Вы не хотите глотнуть?

– Глотнут что? Вы что мне прэдлагат хотитэ? – уборщица рассердилась не на шутку, – у нас такой никто не дэлает. Я сейчас милиция вызову! Быстро ухади!

Тут в заведение вошли две расфуфыренные дамочки бальзаковского возраста. Одна потянула воздух носом и сказала:

– Какой-то странный запах в этом туалете, я бы сказала, сиренью пахнет, удивительно.