Вино с нотками смерти

— Хорошо, теперь поговорим о двух последних днях. Примерно пару дней назад, по показаниям соседки, появился в вашем эллинге убитый. Вспомните, чем вы занимались, как сюда могли проникнуть, чтобы забрать ключи.

В комнате установилась тишина. Присядко почесал в голове, позакатывал глаза к потолку и начал медленно говорить, восстанавливая в памяти события последних дней.

— Жизнь моя довольно однообразна, а вот вспоминаю, что делал, с трудом, — заметил он философски. — Так, три дня назад я ездил в магазин и на рынок за продуктами. Делаю я это пару раз в неделю. Полдня меня не было. Но дверь и калитку я запер. Никто не вламывался, все как обычно… Остальные дни сидел дома. Не то, чтобы просто сидел в кресле, нет. По саду работал — листья прибирал, дорожку чистил. Обычные дела… — Присядко опять задумался. — Есть один момент. Пожалуй, единственный, когда могли войти. Как раз два дня назад. Утром. Соседский парнишка часто берет мою собаку — она ему очень нравится, и он выгуливает ее по утрам. Понятно, что она и так целый день гуляет, но парню в удовольствие, почему не разрешить. Значит, Степка взял Лизу, а я отправился на второй этаж — там надо было водопровод проверить, последние туристы жаловались, а все недосуг. Был на втором этаже с полчаса где-то. Только в это время мог кто-то незаметно войти и забрать ключи.

— Забравший должен был знать, где они, — заметил Серега. — И дежурить у входа, чтобы корги забрали гулять, а вы пошли наверх. Это ж каким провидцем надо быть…

И верно — картина складывалась весьма странная. Некий человек, весьма солидного вида, приезжает в городок на юге в несезон. Он хочет поселиться в эллинг, который сдают летом, то есть, в ноябре там не очень комфортно. Он идет к хозяину, чтобы украсть у того ключи, причем удачно подгадывает момент.

— А зачем красть ключи? — продолжил размышлять уже вслух Герман. — Вы ведь ему спокойно бы сдали этот эллинг. Еще и порадовались бы неожиданной прибыли.

Присядко согласно кивнул. Картина для всех рисовалась крайне нелогичная, даже бессмысленная.

— Может, убитый от кого-то прятался? — предположила Оля. — Раз его убили, он мог скрываться и решил спрятаться в эллинге, который вообще не соответствует его статусу, где его искать не станут.

— Мысль хорошая, но ничего не дает, — заметил Герман. — Все вопросы остаются: почему именно в ту постройку, почему красть ключи, как подгадал момент кражи… Ладно, мы пойдем, — начал вставать он с дивана. — Хотя, подождите. Никогда не знаешь, что пригодится. Расскажите, откуда у вас эллинг, откуда вы сами родом, родственники близкие, друзья — все такое, что может помочь вычислить убитого, а может и убийцу.

— Рассказывать особо нечего, — пожал плечами Юрий Дмитриевич. — В этом доме жили мои родители, они оба умерли, теперь живу я. Женат не был, детей нет. Эллинг купил уж лет десять назад у рыбака. Если надо, посмотрю его фамилию — так уж и не упомню, но документы остались, конечно. Купил, чтобы сдавать. Тогда тот район начали приводить в порядок, туристы туда поехали, а рыбак продавал дешево. Я чуток подремонтировал домик и все. Вот и вся история. Друзей особых у меня нет. Бывает с соседями поболтаем, но я не сильно общительный. Мне собаки и телевизора хватает.

— Документы на эллинг, действительно, покажите. Тут не знаешь, за что ухватиться, — вздохнул Герман, а хозяин пошел к двери, за которой оказалась кладовка, где был установлен крепкий сейф.

— Ого, у вас там как! — прокомментировал Серега.

— Деньги приходится иногда дома хранить. Сейчас-то с карточками стало проще, а раньше много наличных ходило, — объяснил Присядко покупку сейфа. — Заодно и документы там храню. Вообще вещь полезная — если пожар, например, все останется в сохранности. — Он встал спиной к своим гостям, открыл дверцу сейфа и зашелестел бумажками. — Вот, нашел.

Герман быстро просмотрел документы о продаже эллинга, числившегося, как и сказала Барбара, гаражом для постройки, ремонта и хранения лодочных средств.

— Мужик тот на самом деле был рыбаком и чинил лодки, — сказал Юрий Дмитриевич. — Но работы становилось все меньше, он и решил продать постройку. Так он мне, по крайней мере, тогда объяснил.

— Куда потом делся, небось не знаете? — спросил Серега.

— Нет, зачем оно мне? Рыбак за раз вывез вещи на старом минивэне, часть оставил — сказал, что это ему не нужно. Лодка вот до сих пор стоит у причала, сгнила вся. Я ее сначала пытался поддерживать в нормальном состоянии, но сил это отнимает, а толку? Туристам как-то давал, но после того, как однажды они спьяну на ней чуть ни потонули, прекратил. Весла от лодки остались. Одно потонуло, второе я затащил в эллинг, в угол поставил для антуража. Сундук еще оставался. Его тоже для антуража… Вроде все. Остальное он вывез, но там в основном были его личные вещи, посуда какая-то… не густо в общем вещичек.

Герман сфотографировал договор о покупке эллинга, решив назавтра проверить по базе бывшего хозяина.

— На безрыбье и рак рыба, — объяснил он коллегам свой интерес, выйдя на улицу. — Пока сплошные белые пятна в этом деле.