Читаем Вино в потоке образов полностью

На медальоне одной чаши [306]мы видим, как сам бог предается музыкальному экстазу: он изображен с лирой, голова откинута назад, а по обе стороны от него пляшут сатиры, играя на кроталах и размахивая виноградной лозой, которая заполнила значительную часть изображения, словно бы подтверждая слова Симонида, возводившего

…начало винопития и музыки к одному источнику… [307]<p>Заключение</p><p>Гляди и пей</p>

Критий в одной из своих элегий говорит о том, чем люди обязаны тому или иному народу: этруски прославились своими золотыми и бронзовыми сосудами, финикияне письменностью; а вот изобретение керамики он приписывает Афинам:

Круг же гончарный и плод земли и печей раскаленных, —Глиняный славный сосуд, необходимый в дому, —Та, что воздвигла прекрасный трофей Марафону, открыла. [308]

Сосуды (keramon)составляют славу Афин ничуть не в меньшей степени, чем победа над персами. Однако эта керамика – не просто «полезная служанка в доме». Керам– сын Диониса, а сосуды – партнеры пирующих. На симпосииони включаются в общую игру, воплощая своей формой принцип образцового круговращения, согласно которому и организована связь между пирующими. Бывает, что гончарный круг из орудия ремесла превращается в зрелищный аксессуар акробатического танца, как в «Пире» Ксенофонта, [309]или же в игрушку сатиров [108]: [310]они держатся за руки и вертятся как на карусели, находясь в центробежном равновесии, от которого, не хуже чем от Дионисова вина, кружится голова.

Головокружение от танца ассоциируется с опьянением, вызванным вином, и с гипнотическим воздействием изображений, в которых обыгрывается целая серия художественных эффектов: в контексте, настолько богатом и необычном, как контекст симпосия,в руках у пирующих оказываются подвижные изображения, изображения-отражения, зеркальные или вставные.

108. Краснофигурная пелика; в манере т. н. художника Бани; ок. 450 г.

В завершение мы бы хотели обратить внимание именно на эту необычайную пластичность образа в пространстве симпосияи в качестве последнего примера остановиться на тех метаморфозах, которые под кистью вазописцев происходят с глазом. Бывает, что чаши с внешней стороны украшены большими вытаращенными глазами, из-за чего сосуд напоминает лицо [37] [311]·

На этом, однако, метаморфозы не заканчиваются; на некоторых сосудах глаз может использоваться в качестве исходной формы, вокруг которой организованы другие элементы. Так, если под глазом нарисовать обычную изогнутую линию, придав ей форму кормы, то глаз превратится в парус, и мы отправимся в путешествие по винному морю. [312]А вот сатир тащит глаз на спине, словно бурдюк, до отказа наполненный вином, драгоценным Дионисовым грузом [109], [313]или же – глаз с лапками, перьями и головой превращается в сирену [110], [314]фигуративный знак раздваивается, это одновременно и птица, и глаз, – визуальный эквивалент телескопированных слов, столь дорогих сердцу Льюиса Кэрролла. Более того, место зрачка, который греки называют k"ore(«девушка»), может занимать горгонейон,фронтальная маска-гримаса, что только усиливает гипнотическую власть неподвижного взгляда, направленного на симпосиаста [111]. [315]

109. Чернофигурная ольпа, фрагмент; ок. 510 г…

110. Чернофигурная гидрия; группа Глаза-Сирены; ок. 530 г.

111. Краснофигурная чаша; ок. 490 г.·

Глаз включается в игру превращений, и это не удивительно. Художники работают в такой области, где вино, музыка и изображение дополняют друг друга и образуют между собой целую сеть соответствий; на всех уровнях метафоры и метаморфозы осуществляются под присмотром Диониса, властелина иллюзий.

Ремесленники из Керамика – настоящие мастера своего дела, и сосуды, которые они изготавливают, – это не просто вазы, которые ставят на полку для красоты, а почти живые вещи, изобилующие смыслами и исполненные поэзии.

СОКРАЩЕНИЯ

Beazley. ABV –Beazley J.D. Attic black-figure vase-painters,Oxford, 1956.

Beazley. ARV –BeazleyJ.D. Attic red-figure vase-pamters.2 'ed., Oxford, 1963.

CVA– Corpus Vasorum Antiquorum (с указанием номера выпуска и иллюстрации по городам и, в скобках, номеров выпуска и иллюстрации по странам).

<p>Список иллюстраций</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых

Впервые за последние сто лет выходит книга, посвященная такой важной теме в истории России, как «Москва и Романовы». Влияние царей и императоров из династии Романовых на развитие Москвы трудно переоценить. В то же время не менее решающую роль сыграла Первопрестольная и в судьбе самих Романовых, став для них, по сути, родовой вотчиной. Здесь родился и венчался на царство первый царь династии – Михаил Федорович, затем его сын Алексей Михайлович, а следом и его венценосные потомки – Федор, Петр, Елизавета, Александр… Все самодержцы Романовы короновались в Москве, а ряд из них нашли здесь свое последнее пристанище.Читатель узнает интереснейшие исторические подробности: как проходило избрание на царство Михаила Федоровича, за что Петр I лишил Москву столичного статуса, как отразилась на Москве просвещенная эпоха Екатерины II, какова была политика Александра I по отношению к Москве в 1812 году, как Николай I пытался затушить оппозиционность Москвы и какими глазами смотрело на город его Третье отделение, как отмечалось 300-летие дома Романовых и т. д.В книге повествуется и о знаковых московских зданиях и достопримечательностях, связанных с династией Романовых, а таковых немало: Успенский собор, Новоспасский монастырь, боярские палаты на Варварке, Триумфальная арка, Храм Христа Спасителя, Московский университет, Большой театр, Благородное собрание, Английский клуб, Николаевский вокзал, Музей изящных искусств имени Александра III, Манеж и многое другое…Книга написана на основе изучения большого числа исторических источников и снабжена именным указателем.Автор – известный писатель и историк Александр Васькин.

Александр Анатольевич Васькин

Биографии и Мемуары / Культурология / Скульптура и архитектура / История / Техника / Архитектура