Мы и не помышляем внимательно о грехах своих, и не исследуем благодеяний Божиих, и не смотрим на совершивших величайшие подвиги. Мы потому забываем о добрых делах, что и благополучием пользуемся неумеренно, и, называя себя часто грешниками, говорим это неискренно. Это видно из того, что, когда услышим такое название от других, мы сердимся, и раздражаемся, и называем это обидою. Так во всем у нас лицемерие, и мы не подражаем мытарю, который, когда другой укорял его во множестве грехов, перенес эти укоризны и получил плод от дел своих:
Во всякое время да держимся страха Божия, и страх Божий сохранит нас от всякого зла, тайного и явного, если тотчас же будем прибегать к Богу с покаянием и потом, в свое время, исповедать это и духовному отцу.
Когда мы помыслим о множестве прежних грехов своих, тогда познаем чрезмерность милости Божией, тогда преклоним голову, тогда смиримся; потому что чем более тяжки грехи, в которых мы виновны, тем более мы будем сокрушаться. Так Павел вспоминал и о прежних грехах своих, а мы не хотим вспоминать и о сделанных нами после Крещения, угрожающих опасностью и подвергающих нас ответственности за них; но, если когда и придет у нас мысль о каком-либо таком грехе, мы тотчас устраняем ее и не хотим опечалить душу воспоминанием [о нем] и на краткое время. А от этой бесполезной нежности происходит для нас множество зол, потому что, находясь в таком состоянии самодовольства и изнеженности, мы не можем и исповедаться в прежних грехах своих [как это возможно, когда мы приучаем себя не допускать и воспоминания о них?] и легко впадаем в последующие. Если у нас всегда живо это памятование и душу беспокоит страх, то с удобством можно искоренить изнеженность ее и беспечность. Но если снимешь [с нее] и эту узду, то кто наконец удержит ее и не даст нестись безбоязненно по стремнинам и низринуться в бездну погибели? Посему праведный [Давид] и представлял себе будущее наказание; посему плакал, посему воздыхал, и притом весьма сильно!
Хотя бы кто совершил великие знамения и исцеления, стяжал разум [духовный], воскресил мертвых, но если он когда-либо подвергался падениям, то не может быть беспечален, а подлежит покаянию. Если кто удручил великими подвигами тело свое, но, увидев кого-либо, впадшего во все грехи, уничижил его, то нет ему никакой пользы от такого покаяния, ибо он уничижает член Христов, сам оный осуждает, не предоставляя суда Богу.
Старайся дознать свои худые дела, а не ближнего, и хранилище ума твоего не будет окрадено.
Очистите себя искренним покаянием, теплыми слезами, посильной милостыней и чистой неразвлеченной молитвой, чтобы сподобиться вам войти вместе с мудрыми девами, имеющими горящие светильники, в мысленный чертог бессмертного Жениха, Который говорит:
Когда согрешишь, не жди обвинения от другого, но прежде, нежели обличен и оговорен, сам себя обвини в сделанном; приступи к исповеди и не стыдись. Когда делал постыдное для себя, ты не стыдился; ужели же устыдишься теперь слов, оправдывающих тебя? Говори здесь, чтобы и против воли не сказать там. Исповедь во грехах служит к уничтожению прегрешений. Бог хочет услышать от нас грехи наши не потому, что не знает их, напротив того, Ему угодно, чтобы мы чрез исповедь пришли в сознание своих грехопадений. Не чего-либо тяжелого и трудного требует от нас Бог, но крушения сердца, умиления помыслов, признания в грехопадении, неутомимого и усильного припадания к Богу, наконец, того, чтобы
Гроздь вторая О молитве
Не дай душе умереть, но питай ее словом Божиим, псалмами, пениями и песнями духовными, чтением Божественных Писаний, постом, бдением, молитвами, слезами, надеждой, помышлениями о будущих благах. Все это и подобное этому есть пища и жизнь для души.