Виноградники ночи

И снова — тишина. Улица круто спускается вниз, к центру города. Навстречу идет молодой парень. Его лицо кривится, он шатается, и поначалу кажется, что он пьян. Но, приглядевшись, я вижу длинную палку в его руке. Он широко загребает ногами вправо и влево, пытаясь охватить палкой как можно больший радиус. Его нервное лицо морщится от усилия во-время определить неизвестное, избежать опасности, грозящей со всех сторон. С трудом подымается вверх. Остановился напротив русского магазина, постоял, поводя палкой, уставя в небо пустые бельма — и двинулся вниз, все также покачиваясь. Я тоже останавливаюсь, пытаясь понять загадочную логику его маршрута… Но он уже свернул в узкий проулок — такой узкий, что палка попеременно стучит в стены домов.

Он никогда не увидит этой обшарпанной стены, ветхой деревянной галереи под плоской крышей, и выше — застекленного чердака, со всех сторон открытого небу. Там кто-то живет: на веревке под окном висит белье.

Высокий худой молодой человек вышел из подъезда дома № 52 по улице Невиим. На нем был темно-серый потертый пиджак с отвисшими карманами, на голове — мягкая шляпа, надвинутая на лоб. Никто не обратил на молодого человека ни малейшего внимания — потому что улица была пуста. Впрочем, это не совсем точно: на противоположной стороне, в тени дома, стоял некто, прислонясь к стене…

Марк, (а именно так зовут нашего героя), медленно двинулся в направлении Старого города. Некто, отлепившись от стены, последовал за ним. Улица круто спускалась вниз. Поравнявшись с домом, по фасаду которого было выложено мозаикой изображение льва, Марк вдруг остановился — шагнул в подъезд, выбежал во двор и, свернув вправо, выскочил по едва заметному проходу на соседнюю улицу. Выглянул из-за угла… Его преследователь стоял, в растерянности озирая улицу. Коренастый, в плотно облегающем пиджаке. Достал платок, вытер пот со лба. Ему было жарко.

Посмотрел на часы и неторопливо двинулся в обратном направлении. Марк подождал, пока он дойдет до вершины холма… Выйдя из своего укрытия, последовал за ним и вновь увидел свой объект шагах в двадцати от себя — тот дошел до угла и свернул в тенистую улочку, ведущую к Яффо. Марк ускорил шаг, и когда добежал до угла, увидел, что коренастый пропал… Нет, он снова показался впереди: его загородила от Марка вставшая поперек дороги телега со ржавой цистерной для воды. Погонщик-араб отчаянно хлестал осла, но телега не двигалась с места. Надрывно гудела «эмка», сверкая на солнце хромированным бампером, вокруг телеги собралось уже несколько зевак. Марк проскользнул мимо них и успел заметить, как коренастый перебежал на другую сторону Яффо и вошел в крохотное кафе на углу. Кафе называлось «Европа».

Дойдя до перекрестка, Марк остановился; повернувшись вполоборота к лотку со сластями, возле которого дремал на табурете тщедушный старик в куфие, различил через стекло по другую сторону узкой Яффо коренастого: тот сидел за столиком и что-то говорил человеку, сидящему напротив. Со своего смотрового пункта Марк видел лишь его круглую спину.

Марк пересек улицу, остановился в тени прохладного гулкого парадного, ближайшего ко входу в кафе. Разглядывая вывески адвокатских контор, ждал… Вышел коренастый. Пошёл вразвалочку к рынку Механе Иегуда.

Наконец, показалась слегка оплывшая женственная фигура, сверкнули на солнце стекла очков… Лет сорок пять. Голова с крупными залысинами, сохранившиеся белесые волосы тщательно зачесаны назад. Круглые стекла в золотистой оправе, острый нос и узкие губы на уже утратившем жесткие черты лице… Такое лицо трудно запомнить, но запомнив, нельзя забыть.

Возле двери кафе резко затормозила машина. Торопливо незнакомец нырнул в нее. Хлопнула дверца. Сорвавшись с места, машина скрылась из вида.

Марк пошел вниз по Яффо, и пока добрался до здания почтамта с крылатым львом на крыше, вознесшим тяжелую лапу над городом, было без десяти минут три.

Остановившись под часами у входа, он стоял, не двигаясь с места, не поворачивая головы. В здание почты впорхнула молодая женщина в шелковом платье. Проехал грузовик. В кузове — солдат с винтовкой на груде мешков. Протащилась телега… Тот, кого ждет Марк, уже видит его. Возможно, стоит вон за тем углом? Он обязан клюнуть на наживку! Эта рыба покрупнее коренастого с его очкастым хозяином.

Ветер метет рыжий песок вдоль улицы. Редкие прохожие. И, как всегда в этом городе — яростно сияющее синее небо. Кажется, встанешь на цыпочки — и дотронешься до него. Нет, не дотянуться…