Виноградные грезы. Найти и потерять

Ответом мне послужило шуршание, негромкие голоса. В доме воры? Я прокралась в гостиную… Не воры. На диване лежала полуголая блондинка, а на ней – Адам. Мой Адам. Он страстно целовал ее губы, а руками скользил по пышной груди. На пальце блондинки сверкнуло мое кольцо.

– Адам…

Уверенность в человеке не оставляет шансов справиться с предательством. Мы были знакомы всего неделю, но боль я испытала такую, словно Адам вылил на меня кислоту. Ради него я твердила, что комфорт важнее чувств, меня не нужно спасать, я в безопасности.

– Ари, ты не так все поняла! – Он вскочил с дивана. – Меган… она…

Но я покачала головой:

– Я доверилась тебе.

– Ну, прости! – Адам развел руками, и я засмотрелась на его татуировку. Он сказал, что набил это сердце ради меня… Лжец. – Кто виноват, что ты не даешь мне того, что нужно нормальному мужчине, Ари?! Думала, за красивые глаза у меня в доме осталась?

Я молчала, не в силах остановить беззвучную истерику. Все сливалось в темное пятно, и я уцепилась за стену, едва держась на ногах. Вот так. Он не мог подождать, пока я осваиваюсь, привыкаю. Сложилось ли все иначе, если бы мы переспали? Но я рада, что этого не произошло.

– Ничтожество! – донесся его голос. – Я тратил на тебя время и деньги, а ты ломалась, грязная иммигрантка! Ты…

Его следующие слова ударились о пустоту: я выбежала из квартиры, желая никогда туда не возвращаться.

Впуская в свое сердце, я не разделяла людей на тех, кто рядом, а кто далеко. Стивен был мне дорог. И я могла ему это сказать. Но, доверившись Адаму, его лживой искренности и словам о любви, пыталась полюбить в ответ, а он не мог удержать член в штанах! И что хорошего в реальных отношениях? Проще любить картинку, с которой никогда не будешь. Боли меньше, ведь изначально знаешь, что дело кончится ничем.

Стемнело. Я долго бежала и остановилась на незнакомой улице. Осмотрелась. Вокруг редкие фонарные столбы, двухэтажные дома и припаркованные автомобили. От вечернего воздуха щемило легкие, а слезы холодили лицо. Убегая, я успела лишь обуться и повесить сумку на пояс, поэтому сейчас, в майке и рваных джинсах, замерзла и стучала зубами.

Я без сил опустилась на асфальт. Подумала о Стивене: он поговорил со мной… и что? Мечты не сбываются. Мои – уж точно. Утром я заберу вещи и уеду в Москву.

Раздался скрип тормозов, визг шин, пронзительный гудок. А я увидела в нескольких сантиметрах от своего лица горящие фары. Меня ослепило, я ринулась в сторону. Отскочила вовремя – автомобиль проехал рядом, чудом не задев. Я и не заметила, что сидела на проезжей части.

Фиолетовая машина врезалась в столб, потом съехала на обочину. Секунд десять – тишина. В домах зажегся свет, из салона звучали ругательства.

Мне конец!

Пошатываясь, я встала. Локоть разодран в кровь, а тело горело от пары свежих синяков. Надо скорее уходить: автомобиль дорогой, меня запросто могут засудить.

– Твою мать, Джерад, ты слепой?! – Дверцы хлопнули, водитель и пассажир вышли на улицу. Из-за ярких фар я видела их силуэты. – Ты идиот! Кретин! Придурок! – возмущался пассажир.

– Ты отвлек меня, и я не увидел эту идиотку! Чего людям дома не сидится?! – ответил водитель. – Моя тачка! Нет, нет, малышка…

– Джерад, ты человека сбил, а тебя волнует машина?!

– Все нормально, – сказала я, кашляя от дыма из разбитого капота. Для верности я помахала руками, показывая, что ничего не сломала.

– Точно? – Ко мне подошел пассажир.

Его голос…

Мужчина загородил фару, и я увидела знакомое лицо. Растрепанные темные волосы, нахмуренные широкие брови, зеленые глаза…

От удивления я отшатнулась и вновь шмякнулась на асфальт – это Стивен Рэтбоун!

Не дождавшись ответа, он присел и осмотрел мою руку.

– Может, в больницу? – спросил Стивен. Он снял кожаную куртку и накинул ее на мои голые плечи. – Мы как раз оттуда, друга проведывали.

Верно, Бена.

– Не надо! Я в порядке.

– В порядке? – недоверчиво усмехнулся.

Наверное, я выглядела паршиво. Он коснулся пальцами моего лба, убирая прилипшие волосы. Его руки холодные, но, соприкоснувшись с моей кожей, теплели. Плохое кровообращение.

– Значит, у тебя горячее сердце…

– Что? – переспросил Стивен.

Я помотала головой, с трудом сдерживая слезы, и получше натянула куртку на плечи. Надо же, Стивен Рэтбоун вновь спасает меня.

– Мы виделись? – Он сел на обочину, не боясь замарать джинсы о пыль и грязь.

Стивен помнит меня? Из десятков лиц, смутно, но помнит?

Задумавшись о концерте, мы оба отвлеклись от происходящего.

– Алло, прием! Моя машина! – выл Джерад, бегая вокруг «Порше». Гитарист подлетел ко мне: – Ты! Больная! Идиотка! Хочешь сдохнуть – спрыгни с моста!

– Заткнись, Джер! – рявкнул Стивен, поправляя воротник красной рубашки; кажется, в его гардеробе есть клетчатые рубашки всех цветов радуги. Он щелкнул пальцами: – Точно! Россия… и Германия, верно?

Я, смеясь, кивнула.

Стивен однозначно самый красивый человек на моей памяти. И я не про внешность. В его присутствии я забыла обо всем. Разве важно то, что происходило до этой встречи? Здесь, ночью, на пустой дороге, мне уютно.

– Давай я провожу тебя. Мало ли…