Виновата тайна

Алина чуть не обняла её в порыве повышенной эмоциональности но, застеснявшись, просто пожала руку и убежала с видом человека, сбросившего с плеч гору. А Ленка, стоя у окна, принялась размышлять о странностях человеческих взаимоотношений.

Вот, казалось бы, терпеть не могла старосту, а теперь она кажется ей вполне нормальной девчонкой. И совершенно не потому, что поблагодарила за помощь в исполнении заветной мечты. Всё как-то само изменилось, и когда-то важное стало несущественным. А незаметное – значительным.

– Ты чего там застряла? – обеспокоенно крикнула Сашка, высовываясь из дверей кабинета.

– Думаю.

– Дома будешь думать, а в школе учиться нужно.

– Золотые слова, – согласилась Ленка и пошла на урок.

Дубинин несколько раз пытался поговорить с ней, но Ленка бдительно следила, чтобы рядом всё время находился гот. И стоило сероглазому приблизиться, как она тут же начинала бурно обсуждать с Вересовым первое, что приходило в голову. Гот, быстро сообразив, в чём причина такой тяги к общению, с большим воодушевлением участвовал в обсуждении.

Неприкаянно потоптавшись рядом, сероглазый уходил. Ленка умолкала, чувствуя себя отвратительно, а Вересов так быстро перестроиться не успевал и с разгону вещал ещё пару минут, пока не замечал, что его никто не слушает.

Но после уроков, когда гот, не успев дописать тест по химии, был оставлен на устную досдачу материала, Дубинин всё же выловил Ленку в коридоре.

– Лен, надо поговорить, – решительно начал он, боясь, что она опять куда-нибудь исчезнет.

– О чём? – спрятаться было не за кого, Сашка – и та ушла домой.

– Что происходит? Ты злишься на меня?

– С чего бы это? – Ленка зашелестела учебником, задумчиво разглядывая номера страниц.

– Я же вижу, – он вырвал учебник из её рук. – Ты даже говорить со мной не хочешь.

– Не хочу, – легко согласилась она.

– Значит, злишься, – он тяжко вздохнул. – Слушай, я не знал, что они собирались навестить свою учительницу. Честное слово.

– А что ты знал? – Она принялась разглядывать свои ногти.

– Ну случайно услышал что-то про учёбу в Москве. Настя с меня взяла страшную клятву, что никому не скажу. Я и представить не мог, что все так серьёзно будет.

– Кризис доверия, – пробормотала Ленка. – Кругом один кризис. И как теперь жить, спрашивается?

– Ты мне не веришь?

– Знаешь, в чём твоя проблема, Дубинин? Всё как-то вокруг тебя само собой рассасывается. Тебе даже пальцем не к чему прислюниться. Всегда приходит кто-то другой и тучи разгоняет руками.

– Не понял, – растерялся сероглазый.

– И не нужно. Меньше знаешь, лучше спишь.

Она, сделав загадочное лицо, зашагала в сторону учительской. Пора было отчитаться о поездке, а затем поговорить с Русалкой. Намечалась большая куча дел. Только на душе было отвратительно и совершенно без шансов на улучшение. Казалось, что отдираешь от себя что-то очень важное, и так болезненно, что хотелось выть.

Но в учительской уже верховодил Анатолий. Учителя, сияя улыбками, дослушивали его рассказ о поездке. Потом состоялся коллективный просмотр фотографий. Ленка, постояв в углу ненужным экспонатом, тихонько выбралась и пошла к Русалке.

– Присаживайся, – классная взволнованно прохаживалась перед доской.

– В учительской сейчас фотографии с экскурсии смотрят, – сказала Ленка, присматриваясь к ней в поисках подвоха, но, кажется, всё было спокойно.

– Позже посмотрю, – она села неожиданно рядом, не за учительский стол, а за парту через проход. – Лена, твой папа сказал, что это ты ему посоветовала со мной встретиться.

– Типа того, – напряглась Ленка. Упоминание отца всегда предвещало неприятности.

– Знаешь, – Русалка выглядела задумчиво и неожиданно просветлённо, – я все эти годы жила с ощущением того, что у меня украли что-то очень значимое, без чего моя жизнь казалась такой пустой. Но когда я увидела Лёлика, – она не удержалась от застенчивой улыбки, – мне вдруг стало так смешно, что я всё это время страдала из-за него. Носила эти дурацкие пончо. Он же мне подарил одно на день рождения. И с тех пор я, как дурочка, не могла жить без этих балахонов.

– Ага, без пончо вам гораздо лучше, – согласилась Ленка.

– Там, в кафе, когда мы встретились, я поняла, что сама сделала свою жизнь такой пустой. Я перестала жить. Цеплялась за прошлое, лелеяла обиды. К тому же оказалось, что я помню совершенно другого Лёлика. Тот был нескладным старшеклассником с вечно холодными руками, который мог часами декламировать стихи. А этот, сегодняшний, совершенно другой человек. Он, конечно, интересный мужчина, но у нас нет ничего общего.

– Значит, хэппи-энда не будет?

– Нет, – она светло улыбнулась. – Если ты имеешь в виду счастливое воссоединение сердец. Знаешь, ты помогла мне очень многое переосмыслить, – она вдруг спохватилась: – Я, наверно, много говорю?

– Вовсе нет, – Ленка слегка поёрзала на стуле. – Просто необычно как-то. Вы мне всё рассказываете. И так откровенно.

– Так получилось, что я тоже часть твоей семейной истории. И мне подумалось, что ты имеешь право знать.

Ленка тут же представила фамильное древо. Ветка по имени «отец» торчала особняком и даже топорщилась шипами.