Виноватые

– Узнала, узнала. Как вы заметили в позапрошлую нашу встречу, Алёнушка, почти все мои друзья-знакомые-приятели умерли. Почти, да не все. Вот и потрусила Маргарита Пименовна Северная былыми знакомствами. Попросила разузнать всё про Алёну Дмитриевну Соловецкую. Уж больно девка красивая и умная, не смотри, что слегка заносчивая. Не могла же я вручить единственного сына какой-то непроверенной дамочке!

– Мама! – попытался осадить родительницу Всеволод Алексеевич.

– Что «мама»? Ну что «мама»? – окрысилась Рита. – Ничего плохого, кроме хорошего, я про Алёну не узнала. Девка молодец. Мужикам нравилась, а замуж не выходила. Сама дочку подняла, сама же карьеру сделала! А потом всё к чертям послала – и тоже по собственному желанию, – это надо характер иметь. Тебе подходит!

Северный придумывал, что бы такое матушке ответить поязвительнее. У Алёны в глазах мелькали весёлые бесенята. Рита Бензопила моргала невинно, что не предвещало для Всеволода Алексеевича ничего хорошего. И в этот момент в кухню вошёл терьер-полукровка, волоча в зубах… О, сейчас грянет такая буря, что гнусная безродная псина вылетит из Ритиного дома быстрее пингвина, катящегося по льдине. Возможно, прямо через окно. Потому что в зубах пёс крепко держал плюшевого медведика в брендированной буковками «MGH» кукольной хирургической пижамке с игрушечным же фонендоскопчиком на шее. Помнится, ещё в начале замшелых девяностых Севин отец привёз этот сувенир из главного госпиталя штата Массачусетс. Мемориального медведя не дозволялось трогать никому. Особенно после смерти папы. Как-то раз о чём-то задумавшись, Всеволод Алексеевич машинально взял с полки плюшевый презент американских докторов… И даже мысль додумать не успел – на него тайфуном «Катрин» набросилась Рита и разве что не поколотила. А уж сколько нового он о себе тогда узнал! Матушкина ласка в тот раз брызгала просто фонтаном… Ну всё, пёс, береги единственное яйцо! Ты посягнул на реликвию! Дай бог живым тебя отсюда увезти.

Всеволод Алексеевич внутренне сгруппировался, приготовившись спасать лохматое недоразумение от праведного Ритиного гнева. Но каково же было его удивление, когда вместо гневного изрыгания проклятий из маменькиных уст медоточиво проистекло:

– Мальчик принёс своего мишеньку! Ах, мой сладенький! Мишеньке давно никто не выкусывал блошек! Мамина радость!.. Что ты рот раззявил? – последнее, кажется, она адресовала сыну. – Это всего лишь игрушка! А Мальчику – радость. Смотри, как он его любит, – умилённо ворковала Рита, глядя на мокрый кусок собачьей шерсти, действительно нежно выкусывающий плюшевому медведю несуществующих блох.

– А давайте выпьем за мой день рождения! – примирительно воскликнула Алёна, решив, что пришла пора для очередного отвлекающего манёвра.

– А давайте! – тут же согласилась Рита. Вот уж кто выпить неважно за что никогда не отказывался. – Но только мы с тобой. Севка за рулём!

– Ну разумеется, ему нельзя!

– Да-да! Тем более что после он нас с Мальчиком отвезёт в собачий парикмахерский салон. Такие есть. Их много. Я с утра в Интернете уточнила. Уже и до нас цивилизация докатилась. Там Мальчика причешут, постригут. Сева совсем не заботился о маленьком Мальчике! – засюсюкала мамаша в гнусную терьерскую бородатую рожу. – А вам пёс совершенно ни к чему, тем более больной. Ему писать надо каждые два часа, а не два раза в день. У вас другие совсем заботы. Севка работает, а ты…

– Я, между прочим, тоже работаю! – подала реплику Алёна, разыскивая в маменькином буфете коньячные рюмки.

– Ну, тебе работать уже недолго. Во всяком случае, там, где ты сейчас работаешь. Те же источники, что мне о тебе всю подноготную вывалили, доложили, что прикроют скоро вашу Ульяновскую больничку. Для начала урежут до ужаса. Оставят только терапию и одну – на всё про всё – хирургию. А потом и вовсе прикроют. Вы показателям не соответствуете.

– Ага. Не соответствуем. Там, где надо бы три штатные единицы, работает один врач.

– Это на деле. А на бумаге в вашем районе народу столько, что врачи там и вовсе не нужны. Разве что ветеринарные. Такие дела, Алёнушка.

– Ну ничего удивительного, – Соловецкая вздохнула. – Это было ожидаемо. И как скоро, источники не информировали?

– Родовспомогательную службу с гинекологией со дня на день сократят.

– М-да… А я полагала годик ещё есть. Ну, значит, пора работу подыскивать, – Алёна погрустнела. – Кассиром где-нибудь в супермаркете! Мать его так перетак, этот наш Минздрав!

– Ну, не так всё печально. Хороший акушер-гинеколог работу себе всегда найдёт! – подытожила Рита. – Да и не надо тебе работу искать! Выходи замуж за моего оболтуса. Он человек обеспеченный. Но я бы на твоём месте прежде затребовала у него, чтобы он тебя куда-то свозил отдохнуть. – Маргарита Пименовна лукаво прищурилась.

– Да я только что вернулась. С отдыха.