Виновен

Он знает и номер телефона Асами, и адрес его электронной почты, но никогда не связывался с ним таким образом. Когда Фукасэ получал заказ и приезжал с доставкой, Асами, если был свободен, приглашал его выпить чашечку кофе, и они вдвоем могли разговаривать где-нибудь в комнате профессиональной ориентации или других предназначенных для гостей помещениях. Но ни разу речь не заходила о девушке.

Наверное, сдерживаемый осознанием того, что он находится на работе, Асами, который сразу, как устроился в Нарасаки, стал классным руководителем десятого класса, только и делал, что рассказывал о проблемах в школе. И сейчас ничего не изменилось, хотя он, получая каждый год повышение, уже дорос до руководителя двенадцатого класса. И дополнительные занятия во время летних каникул тоже, по его словам, проводил по собственной инициативе.

Асами не просил совета. Он просто пытался проговорить вслух и упорядочить все, что было у него в голове. Потом сам же доходил до нужного ответа – и снова его проговаривал. Перед ним мог быть любой человек, необязательно Фукасэ. Но думается, что, кроме Фукасэ, за пределами школы ему некому было рассказывать вот так просто о своих проблемах на работе.

Это значит, что у него нет девушки. И друзей… тоже нет?

Фукасэ покачал головой. «Ты думаешь, что сам кому-нибудь нужен? Все, что накипело у тебя внутри, достаточно высказать одному, самому важному человеку. Но так думают только такие, как я, а такие, как Асами, все время окружены людьми и не прилагают к этому никаких усилий. Когда им захочется поговорить, они берут первого попавшегося им человека и, кто бы это ни был, безо всякого стеснения раскрывают ему частичку своего внутреннего мира…»

Именно поэтому Фукасэ, который просто ходил когда-то на тот же семинар, и не более того, удостоился чести узнать вдохновенные мысли Асами о работе учителя старших классов.

Семинар преподавателя Ямамото проходил на кафедре экономики экономического факультета Университета Мэйкё. На него записалось, включая Фукасэ, пять человек. В отличие от занятий по естественно-научным дисциплинам, им не нужно было присутствовать на семинаре каждый день. И темы также были разделены по дням. Поэтому с самого начала года практически не было случаев, чтобы на семинаре присутствовали все: то подработка, то практика в компании, то еще что-нибудь… На майских праздниках Фукасэ и Асами иногда оставались на семинаре вдвоем. Каждый сидел на своем месте и смотрел в ноутбук.

Первым заговорил Асами:

– Фукасэ, я смотрю, ты такой прилежный, ходишь, даже когда профессора нет…

– Так и ты…

– У меня со следующей недели учительская практика.

Все участники семинара знали о возможности двухнедельной практики в своей школе.

– Асами, а в компанию не будешь пробоваться, что ли?

Фукасэ спросил так потому, что сам прошел по результатам первичных экзаменов во все три выбранных им городских банка. Наверное, никогда после этого у него не было такой уверенности в себе, как в тот короткий период.

– Я буду школьным учителем, и больше никем! – выпалил Асами. Сказал как отрезал.

Про себя Фукасэ делил участников семинара на две группы: трое ярких и двое скромных. Асами входил в число ярких, но по сравнению с остальными говорил немного. Он с улыбкой смотрел на то, как шумят двое других. Однако от этого не становился для них чужим – напротив, создавалось такое впечатление, что его считали старшим братом, на которого можно положиться.

Хотя Фукасэ в ответ на слова Асами просто сказал: «Ясно…» – и ничего больше о карьере не спрашивал, тот сам начал рассказывать о причине своего решения стать учителем. Его отец был учителем в старших классах. Сын вовсе не пытался подражать ему; напротив, он хотел стать кем угодно, но не учителем. То, что его отец возвращался поздно каждый вечер, это само собой, но он еще руководил школьной командой по бейсболу. Команда, правда, была слабовата и не тянула на национальные соревнования, но отец в выходные с утра до вечера пропадал на тренировках. А в редкие дни праздников, в Новый год или О-бон^[1], когда они отправлялись в путешествие всей семьей, нередко оставлял семью и ехал обратно, потому что ему приходило срочное известие, что старосту класса арестовали за воровство в магазине или что-то в этом роде. Порой Асами даже презирал отца, который, отвернувшись от семьи, предпочитал возиться с какими-то чужими детьми, лишь немногим старше его собственного сына.

Пока отец был жив, не было ни одного дня, чтобы Асами чувствовал к нему уважение. Но потом…

Осенью того года, когда он поступил в университет, его отец умер. Похороны проходили в будний день, но проститься с покойным пришло такое количество людей, что они еле вместились в зал. Все они были учениками отца. Каждый из них воодушевленно делился с Асами и его матерью воспоминаниями о своем благодетеле.