Виновник торжества

— Не родись красивой, а родись счастливой, — вздохнула Аля, вспомнив своего бывшего преподавателя по языкознанию, в которого она была влюблена недели две подряд после выпускных экзаменов. Мало того, что он был старый, хромой, о нем ходили слухи, что он гулял со всеми подряд заочницами и по миру у него было разбросано немало детей. Аля влюбилась в него ни с того ни с сего, и когда после выпускного вечера у нее собралась компания однокашников, неожиданно для всех она пригласила и преподавателя. Он вполне уютно чувствовал себя в молодежной компании, будучи старше всех лет на сорок, много шутил, и когда Аля встречалась взглядом с его голубыми навыкате глазами, у нее сладко замирало сердце. Они тогда крепко выпили, и больше всего на свете ей хотелось очутиться в его объятиях. Когда он как бы невзначай брал ее руку в свою, чтобы посмотреть, который час, она умирала от нежности к этому немолодому обрюзгшему человеку, крупная голова которого с густой седой шевелюрой напоминала ей в профиль патриция. Через неделю он все-таки назначил ей свидание в лесу. Сначала было очень романтично, он неожиданно вышел из-за кустов, когда она сошла с автобуса и осталась стоять на месте, боясь заблудиться. Но когда она потащилась за ним по глинистой тропинке в чащу — на каблуках, в новой замшевой юбке, казалась себе дура дурой. Он шел, не оглядываясь, с плетеной корзинкой для грибов, сильно хромая, в старой драной рубашке и растянутых спортивных трико. Это ее совсем добило. Линялые синие трико, которые безобразно обвисали и спереди, и сзади, лишили его романтического образа патриция и превратили в скитающегося по лесам забулдыгу, который надеется к припасенной бутылочке водки найти достойную закуску в виде сыроежек. После пятнадцатиминутного созерцания невыигрышного вида престарелого ловеласа со спины, у Али возникло чувство отвращения. И когда они наконец остановились и даже уселись на травку, а потом улеглись на его драную рубаху, Аля мечтала об одном — чтобы поскорее все это закончилось. Почему-то возражать его желанию ей было неудобно. Ведь оба знали, зачем она приехала в такую даль, добираясь с пересадками сначала в троллейбусе, затем в метро, потом в электричке, а напоследок в пыльном автобусе. И все это сложное путешествие, похожее на великое переселение или неожиданную эвакуацию Аля предприняла ради страстной, неземной любви… К счастью, где-то совсем рядом затрещали кусты, и они оба вскочили. Аля стала наспех застегивать блузку, и с корзинкой в руках они пошли собирать грибы. Через десять минут она попросила вывести ее на дорогу, чтобы успеть к автобусу. После этого единственного романтического свидания любовь к патрицию как рукой сняло. Преподаватель уехал в Москву и целый год потом посылал ей поздравительные открытки, в которых скупо желал ей всяческих благ. При этом он так шифровался, каждый раз произвольно меняя ее имя и никогда не подписываясь, что если бы она не знала его характерного почерка — с буквами-кривульками и размашистыми хвостиками то сверху, то снизу, ни за что не догадалась бы, что ей пишет человек, который не просто знает ее, а даже испытывает какие-то чувства. Иначе зачем было посылать по четыре раза в год открытки с видами Москвы?

— Любовь зла — полюбишь и козла, — выслушав душераздирающую историю о несостоявшейся любви Али и «патриция», подытожила Тамара, и ободряюще потрепала Алю по волосам. С козлами Але действительно везло, откуда их только к ней не приносило. Но лучше об этом не думать, какие ее годы, ее мама свою любовь встретила в двадцать восемь и счастлива уже двадцать с лишним лет. А Людмила Михайловна и вовсе в пятьдесят три влюбилась, и, будь она терпеливее, все бы у них с Петренко было хорошо…

Последний урок у Али был в 10 Б, и она потешалась, слушая ответ своего любимчика Петьки Арешкина. Почему-то его фамилия писалась через «А», что Алю сильно смущало.

Петька рассказывал о проделках кота Бегемота с таким юмором, что на партах уже лежали все, рыдая от смеха. Аля была уверена, что Петька прославится как комедийный артист, и прочила ему великое будущее.

После уроков Тамара заторопилась домой, а Аля осталась в школе на продленке, и поджидая, когда соберется ее класс, немного поболтала со второй своей подружкой, Таней Стеблевой. Они подружились еще с осени, когда Аля впервые пришла в школу и робела перед всеми подряд. Таня ей сразу понравилась — изящная, миниатюрная девушка, с огромными серо-зелеными глазами и с таким лукавым выражением лица, будто только и ждет повода расхохотаться. Она действительно была хохотушкой, но на уроках преображалась и становилась такой строгой и требовательной учительницей, что дети перед ней ходили по струнке.

— Завтра после третьего урока пойду к Тамаре, детей ее сторожить.

— Счастливая, — позавидовала ей Таня. — А у меня завтра пять уроков подряд, а потом два часа консультаций.

— Скоро каникулы, ура! Хочу поехать на море, у меня в Приморске знакомые, приглашают в пионерлагере поработать вожатой.