Виновник завтрашнего дня (СИ)

По истечению двух месяцев уже не так бесила короткая стрижка, не так доставали «деды», организм, и до этого знавший, что такое спортзал и силовые упражнения — без проблем приноровился к бесконечным отжиманиям и пробежкам при любых погодных условиях. Единственное, чего хотелось постоянно, так это выспаться и… трахаться. Вика снилась почти каждую ночь. Не смотря на смертельную усталость, каждое утро просыпался от болезненного стояка. И уже сам, не дожидаясь чьих-либо приказов, наяривал круги на полигоне, упражнялся с гирями, демонстрировал идеальную технику рукопашного боя, лишь бы не думать о Некрасовой хотя бы несколько часов подряд.

Долгожданную передачку от матери так и не попробовал.

Когда на кануне присяги вызвали в дежурку, сообщив о посылке, Лёшка с Русым находился в бытовке.

— Гончаров, — ворвался дежурный по части, высматривая его среди присутствующих, — там тебе посылка пришла. Дуй на пост.

— Братан, тащи её сюда, — оживился Руслан, потирая руки. — А я сейчас наших позову и чайку организую.

Лёха рванул с места, на ходу матеря дежурного, что не прихватил посылку с собой.

— Так не положено, — возмутился тот, удивляясь несообразительности «духа». — Осмотр сумки только на месте. Потом уже можешь забрать в часть.

Расстояние к дежурке преодолел за считанные минуты, но когда влетел в помещение, то просто остолбенел, наблюдая, как несколько добротных морд склонились над сумкой, дегустируя её содержание.

— Это чё здесь такое? — охренел, рассматривая одного из «дедов», жравшего из банки домашнее варенье и тут же закусывал медовыми пряниками.

— Ой-ой-ой, маменькин сыночек! — ехидно оскалился тот, уплетая сладость. — Только не плачь, ага? — продолжая насмехаться, не спускал с Гончарова пристального взгляда, специально ввязывая в конфликт. — Ммм, как вкусно. Мамке привет передавай. Скажешь, Барс оценил, — и в подтверждение своих слов смачно рыгнул, за что мгновенно и поплатился, словив сокрушительный удар в челюсть.

Напевая под нос «Крошка моя, я без тебя скучаю…» Руслан вытащил из розетки миниатюрный кипятильник, отставил на подоконник вскипяченную воду и взялся за нитки, собираясь пришить оторванную на утреннем построении пуговицу. Периодически прислушиваясь к шагам, ловко орудовал иголкой и глотал набежавшую слюну, представляя, как сейчас заморит червячка.

— Бл*дь, — неожиданно подскочил с места, вспомнив, как на прошлой неделе «деды» перевернули верх дном его посылку. Выскочив в коридор, как угорелый понесся на проходную, на бегу перепрыгивая через цветущие клумбы. У самого адреналин зашкаливал. Если Гончаров войдет в раж, его уже никто не остановит и похрен, что вокруг офицеры.

Влетев в помещение, Руслан наткнулся на руководство и вовремя сбавил обороты, наблюдая представшую разруху. Мало того, что повсюду валялись разнесенные в щепки стулья и раскрошенная выпечка, так ещё и дежурный красовался разбитым носом, видимо, получив ни за что ни про что.

Трое «дедов» корчились на полу, грозясь проломить Лёхе бошку, а сам Лёшка вырывался из рук удерживающих его офицеров и грозился в ответ переломать зажравшимся с*кам ноги. Досталось и ему. На окровавленном лице только голубые глаза горели диким бешенством и излучали такой негатив, что любой, изъявивший желание успокоить его, тут же отступал назад, боясь попасть под раздачу. А то, что в состоянии аффекта Лёха мог вырваться — было ясно и так.

Некоторое сослуживцы после этого зауважали его, некоторые стали обходить десятой дорогой, а некоторые причислили его к больным на всю голову. Все три мнения Гончарова вполне устраивали, вот только присягу он давал с расквашенной до неузнаваемости мордой, которую противно пощипывало под проливным дождем.

Как и было предвидено, никто к нему не приехал. На тот момент на работе у матери произошла смена руководства, и новое начальство ни в какую не хотело давать трёхдневный отгул. Даже за свой счёт. Да и Лёшка особо не наставал, прекрасно понимая, что любая поездка прежде всего упирается в деньги. И вообще, чем не повод тащиться полстраны ради пяти минут позора, тем более что сразу после присяги его ждала гауптвахта.

Матери отписал сразу после возвращения в строй, строго настрого приказав больше не присылать никаких посылок. Раз такая херня, проще самому ничего не жрать, чем кормить осточертелых «дедов». Себе же потом дороже.

Письма от Вики приходили по три раза на месяц. Писала девушка, как и обещала, обо всем подряд. Как проводила летние каникулы, помогая бабушке в деревне; как поступила на курсы визажистов, решив, что одно другому не помешает; как готовилась с девочками ко дню Города. Писала, как безумно скучает, как изнывает по ночам, представляя его рядом.

Его девочка… Никогда не страдал подобным, но читая её письма лыбился, как полоумный и мечтательно зачёркивал прожитые вдали дни.