Виновник завтрашнего дня (СИ)

— Просыпайся! — кто-то тряс его за плечи, параллельно стягивая одеяло. — Ты меня слышишь? Вставай! Скоро мама придет.

Спросонья открыл один глаз, привыкая к утренним лучам, и потянулся, едва не развалив и без того шаткую кровать.

— Какого хрена?

— Ты оглох? Я говорю, проспали, мама на подходе! — Оля вскочила с кровати, подняла с ковра вещи и швырнула ему в лицо, после чего принялась собирать использованные презервативы.

Лёха сверился со временем, отмечая восемь часов и поднявшись с подушки, огляделся по сторонам. Обрывки вчерашнего вечера заполнили мозг, возвращая к житейским реалиям. Так и хотелось спросить: «Раз уж такая правильная, какого хрена притащила к себе?».

Не на того напала. Если думает, что он подастся панике, принявшись в спешке собирать барахло — то глубоко заблуждается.

Первым делом надел трусы, потом раздражающе медленно расправил носки, стряхнул джинсы.

— Ты чего сиськи мнешь? — вернулась в комнату Оля, и схватив его за руку, всё-таки заставила подняться с кровати.

— А чего мне спешить? Может, я хочу познакомиться с будущей тёщей?

Нужно было видеть её лицо… Не сдержавшись, рассмеялся, натаскивая на мускулистый торс белую футболку.

— Да ладно, не парься. Сейчас уйду.

Всё же пришлось ускориться. Не хотелось ввязывать девчонку в неприятности. В коридоре Оля замешкалась, собираясь поцеловать на прощание.

— Встретимся сегодня? — повисла на шее, соблазнительно облизав губы.

Лёшка расцепил её руки и медленно опустил вниз.

— Ты для начала определись, кто ты по жизни: хорошая девочка или…

Продолжить не позволила проведенная вместе ночь. Всё-таки ему попалась первоклассная наездница. Выжала из него все соки, выпив до последней капли. Ничего не имел против давалок. Просто… с недавних пор стал презирать двуличность.

Её глаза наполнились слезами, а по лицу пошли красные пятна негодования.

— Козёл! — грюкнула дверью, вытолкав его из квартиры. — Видеть тебя больше не хочу!

Лёха с минуту постоял на площадке, ничуть не жалея о сказанных словах, и не дожидаясь лифта, спустился на улицу по ступенькам, тем самым удачно разминувшись с Олиной мамой.

Спрятав руки в карманах джинсов, неспешной походкой пошел в направлении дома и забурился в себя, вспоминая Наташкины слова.

Зря ввязался в разговор. Теперь только хуже стало. Ещё раз убедился: незнание — великая сила. От него не только сон крепче, но и жизнь, оказывается, проще.

Уже свернув во двор, неожиданно остановился, услышав сзади сначала громкий оклик, а потом настолько звонкое «Лёшка!», что заложило в ушах.

Обернулся и тотчас увидел Владу. Она стояла от него в двух шагах, нервно комкая в руках чёрный пакет, а в серо-зелёных глазёнках плескалось столько неподдельной радости, что и самого накрыло.

— Ты вернулся! — прошептала с придыханием и тут же бросилась к нему, обняв за талию. Сердце словно обезумело, ускоренно трепыхаясь в груди. А ведь совсем не признала, проходя мимо. Чудом подняла голову, рассматривая высокого парня да так и обомлела, узнав в нем Гончарова. Ещё и эта стрижка дурацкая…

Лёшка обнял Владу в ответ, перебирая пальцами русые локоны. За её спиной виднелся розовый рюкзак, огромные белые банты приятно щекотали кожу, а не по-детски крепкие руки сжимали его со всей силы. Подросла его Лада за прошедший год. При чем заметно. И волосы стали длиннее, и личико изменилось.

— Вернулся, — заулыбался, напрочь позабыв, чья она сестра. Да и разве Влада в чем-то виновата? — Помнится, кто-то обещал мне писать, — подколол, наслаждаясь её смущением.

— Ой, точно! Подожди! — попросила она, метнувшись в соседний двор.

— Ты куда? А в школу?

— Я сейчас, жди!

Так и не понял, что там у неё стряслось, но спешить особо было не куда, поэтому присел на обнаруженную неподалеку лавочку и приготовился жать. Никогда бы не подумал, что встреча с ней так обрадует его. Словно в прошлое окунулся. В счастливое, беззаботное прошлое, когда всё виделось сквозь призму безоблачного будущего.

Влада показалась спустя десять минут, запыхавшаяся и раскрасневшаяся от быстрого бега. В руках у неё была небольшая картонная коробка, доверху заполненная конвертами без марок.

— Вот, держи, — протянула её, присаживаясь рядом.

— Что это? — принялся перебирать конверты, начиная догадываться.

— Это мои письма. Вика не разрешала тебе писать. Даже рисунки рисовать. Засмеяла. Сказала, что ты… — опустила глаза, не желая вспоминать те дни. Больно они ранили, заставили усомниться в себе. Её тогда жестко стряхнули, поставили на место, приказав писать письма одногодкам, а не взрослым парням. Чем не невеста выискалась. Так разве она в невесты набивалась? Лёшка… он ведь как брат. Что тут такого?

Когда подняла глаза, то посмотрела на Гончарова без тени обиды. Быстро взяла себя в руки, не желая выглядеть плаксивой малявкой.