Виновный

— Ну, когда я подошел поближе, то увидел его кроссовки и подумал… моя первая мысль была, что кто-то выбросил кроссовки со штанами, возможно, через забор… такое случается… но когда я подошел еще ближе…

— У нас есть фотографии тела в том положении, в каком вы его обнаружили. Господа присяжные, пожалуйста, откройте третью страницу материалов дела.

Дэниел наблюдал, как присяжные с отвращением рассматривают фотографию, хотя самое худшее ждало их впереди. Себастьян вглядывался в их лица. И одновременно рисовал в блокноте деревья.

— Мистер Кернс, мне жаль на вас давить, понимаю, что вам трудно все это вспоминать, но, пожалуйста, продолжайте, что вы увидели?

— Я подлез ближе и увидел, что под домиком лежит не куча одежды, а маленький мальчик.

— Вы сразу увидели, что это был мальчик?

— Нет, я видел только торчавшие ноги. Его лицо было полностью скрыто, деревьями и шалашом, но я понял, что это ребенок.

— И что вы сделали?

— Я прополз между деревьями и лег на живот, чтобы вытащить его из-под шалаша, но когда я приблизился, то понял…

— Да, мистер Кернс?

— Ну, я понял, что он мертв, и побоялся его трогать. Я тут же вернулся в офис и вызвал полицию.

— Вы знали, что разыскивается маленький мальчик?

— Я живу в другом месте, но когда я утром шел на работу, то видел расклеенные фотографии и полицейский фургон. Новости накануне я не смотрел и понятия не имел, что все это значит…

— Вы только что описали нам, каким образом добрались до тела… — Джонс нацепил на нос очки и прочитал, держа свои записи на вытянутой руке: — «Ползя на животе».

Он снял очки и наклонился вперед, опираясь на кафедру.

— Значит, можно утверждать, что на территорию, где было найдено тело, взрослому человеку пробраться трудно?

— Трудно, да, там все заросло. Думаю, поэтому тело и не заметили. К счастью, это я его нашел, а не дети.

— Да уж. Когда тело было опознано, вы узнали мальчика?

— Нет. Он был не из завсегдатаев.

— Спасибо, мистер Кернс.

Пока Гордон Джонс поворачивался к Ирен Кларк, зал, как обычно, замер в молчании. Дэниел прикусил губу, ожидая ее вопроса. Он наблюдал, как она пролистывает свои записи, и заметил вздувшуюся вдоль длинной шеи вену.

Джонс был доволен собой. Попытка показать, что место убийства было доступно только ребенку, предвосхищала утверждение защиты о том, что на нанесение травм, подобных тем, что были нанесены Бену, у ребенка не хватило бы сил.

Ирен оперлась о кафедру и скупо улыбнулась мистеру Кернсу. Дэниел восхищался ее выдержкой.

— Мистер Кернс, вы назвали строение, под которым обнаружили жертву, деревянным шалашом. Вы могли бы описать его подробнее и сказать, для чего он предназначен?

— Ну, это маленький домик или шалаш на сваях… Наверное, его можно было бы назвать «шалашом на дереве», но… он поднят над землей всего на пару футов. Просто вокруг сплошные деревья, поэтому детям кажется, что он тоже на дереве. По-моему, это задумка такая.

— Дети любят играть в этой части площадки?

— Ну, иногда там играют, но я бы не сказал, что ее особенно любят, нет. Многие боятся зарослей. Там и насекомые, и крапива…

— Надо же, значит, эта территория действительно труднодосягаема, даже для ребенка?

— В какой-то степени. Нужно раздвигать ветки в стороны, можно испачкаться. Но дети обычно на такие вещи внимания не обращают.

— Значит, чтобы добраться до шалаша и тела жертвы, вам потребовалось, скажем… десять минут?

— Нет, меньше минуты.

— Меньше минуты? Для взрослого мужчины, чтобы пролезть сквозь такие густые заросли?

— Да, где-то так.

— Значит, эта зона парка доступна не только детям?

— Нет, это было бы недопустимо. Мы наблюдаем за всеми детьми, играющими на площадке, поэтому нам нужно иметь доступ во все уголки, если вдруг что случится.

— Возможно ли, что даже детям может быть трудно добраться до домика, например, если у них не хватает сил раздвинуть ветки?

— Да, конечно, это возможно, но большинство детей просто проползают под ними. А вот взрослому пришлось бы их раздвигать.

— Спасибо, мистер Кернс, больше вопросов нет.

После перерыва Дэниел заметил, что Кеннет Кролл сидит, далеко откинувшись на спинку кресла, и сверлит Себастьяна свирепым взглядом. Мальчик отвернулся от отца и пристыженно уставился в стол. Дэниел захватил с собой газету с кроссвордом, которую кто-то оставил в комнате отдыха. Он положил ее перед Себастьяном, обернувшись, чтобы кивнуть Кроллу.

Себастьян свесил голову, снял с ручки колпачок и принялся обводить слова, весь поглощенный этим занятием. Дэниел смотрел на хрупкую шею мальчика с тонкими младенческими волосками на затылке. Ему доводилось видеть, как на суде рыдают взрослые мужчины, и он не мог понять, откуда у Себастьяна взялись силы на такую собранность и спокойствие.